— Милый!
Я обернулся, из под воды в корзине внезапно показалось лицо Ксаны:
— Ксана! Ты! Как!? Зачем?
— Ключ, милый, ты должен вставить ключ, — она вынула из мокрых волос гребень и протянула мне. Ключом был ее гребень — меня словно током поразила эта мысль! Но как я мог взять его? Оставить ее без защиты, ее и дочь… теперь я понял, почему она сразу не отдала мне его — только безвыходная ситуация могла заставить меня воспользоваться ее сокровищем, охранявшим ее от бед.
— Ксана, нет, это твоя защита!
— Иначе тебе не спастись!
— Пусть — но ты! Ведь обратного хода нет! Как ты могла! Зачем?! Теперь погибнешь ты!
Ксана прижалась губами к моим губам:
— Не думай обо мне. Воздуха совсем не осталось — иди!
— Ксана, как же ты, как же ребенок! Я не могу забрать гребень и оставить тебя и дочь без защиты!
— Я смогу отсюда выбраться, пожалуйста, поверь мне, и я смогу вернуться за ним. Иди, скорей!
— Пойдем со мной, умоляю!
— Колыбель не отпустит свою дочь — мое место здесь! Иди милый — она дотронулась рукой до моей щеки, — я должна сказать тебе… люблю…
Я не мог сдержать слез. Ее губы беззвучно шептали мне «люблю», «люблю». Я поцеловал ее. Какой-то невероятной силой она рванула меня за руку, подтянув к стене скалы, и вставила гребень прямо в середину каменного цветка. Гребень вошел как в масло. Камни медленно начали вращаться, затем все быстрее и быстрее, стена начала втягиваться вовнутрь, завихрениями воды куда-то откинуло Ксану, корзина перевернулась, выпустив из себя огромный воздушный пузырь, я почти задыхался, меня закружило в водовороте, затягивая внутрь стены, я вдохнул воду и судорожно попытался ее выдохнуть, потом потерял сознание.
* * *
— Доктор, доктор, он очнулся! — я слышал приглушенный крик снаружи, ничего не понимая — я пытался открыть залепленные чем-то глаза, кожа ощущала липкий неоднородный гель, в горле были какие-то трубки, все тело сводило судорогами. Я почувствовал, как мою грудь что-то обожгло, потом мне стало хорошо и спокойно, я уснул.
Я открыл глаза и зажмурился от яркого света, который проникал в окно. Я лежал в больничной палате, а около окна стояла…..Ксана. Она стояла спиной ко мне, одетая в голубой джинсовый комбинезон и серый свитер, но я узнал бы ее из миллиона. Длинные черные локоны спадали почти до колен, непослушный завиток на виске был заколот гребнем.
— Ксана! — прохрипел я, ты все-таки смогла пройти со мной!
Она обернулась и ее ясная, немного усталая улыбка словно осветила мою душу.
— Так вот, значит, как меня звали в твоем путешествии, — Ксана! Ну, давай, милый, вспоминай, вспоминай кто я на самом деле. Я минуту приводил мысли в порядок. Довольно крупный остренький животик заметно выпирал из комбинезона: