Юлия выдохнула:
— Вы подлец! Бог вас накажет!
— Вы еще так юны, так прекрасны. Вы не можете понять горе отца, у которого на сердце рубец от веревки, которая стягивала шею его единственного ребенка. Я ради неё пойду на всё. Если она будет страдать, то я не пощажу Истоминых, более того, я даю вам слово, я сделаю все, чтобы Истомин младший в тюрьме не дожил до каторги. Ваше решение, Юлия?!
— Вы не оставили мне выбора.
Она развернулась и выбежала из комнаты. Сердце разрывалось от боли и обиды. Как несправедливо! Почему она тогда не прислушалась к угрозам Натали, будь она внимательней — наверняка бы смогла что-нибудь предпринять, в конце концов, обвенчалась бы с Андреем раньше… Да мало ли чего можно было сделать. А теперь! Ее взгляду рисовались картины тюремной жизни, незаслуженные страдания Андрея. Её родного, любимого, ни в чем не повинного Андрея. Она была загнана в угол и не знала, как из него выбраться. По пятам шел Серж. Внезапно из-за угла вышел пожилой господин и направился вслед за ними. Ну вот, — шпик. Бальная зала манила яркими огнями и шумом. Юлия влетела в неё как ошпаренная и бросилась к отцу. Обернувшись, она увидела, как Серж переговаривался о чем-то с пожилым господином. Оба глядели на нее. Она слегка кивнула и сказала отцу, беседовавшему с Истоминым старшим:
— Это срочно! Папенька! Нам очень нужно отложить объявление о помолвке! Я обещаю, что расскажу тебе все дома.
Слезы наворачивались на глаза против её воли, голос дрожал. Она не могла вынести их изумленных взглядов и выбежала из зала. Опрометью кинувшись вниз по лестнице, она мечтала только об одном — не встретиться сейчас с Андреем. Слава богу, лестница пуста, вот уже и выход. Только бы не встретить его! Только не сейчас. Завтра, может быть послезавтра, она что-нибудь придумает, найдет выход, расскажет отцу, они вместе что-нибудь придумают.
— Куда-то торопитесь, барышня.
Пожилой господин словно вырос прямо перед ней.
— Вы выполнили только половину своей задачи, а сейчас…
— Юленька! — раздавшийся сверху голос словно подкосил её. Она едва не рухнула со ступенек. Пожилой господин подхватил её под руку. Юлия обернулась. Андрей и Серж стояли наверху. Андрей улыбался ей светло и искренне.
— Юленька, душа моя! Куда же ты?! Как я соскучился! Могла бы и написать мне! Иди же скорей сюда.
Тридцать ступеней, покрытых ковром, отделяли её от конца всего, о чем мечталось. Тридцать огромных, непреодолимых ступеней. Андрей, такой красивый, и такой желанный, такой нежный и любящий, сейчас услышит от неё этот бред. Поднимаясь, словно на плаху она видела, как улыбка на его лице сменялась тревогой и непониманием. Она вспоминала его ласки, его поцелуи, ту ночь, ту единственную ночь, которую они провели вместе. Ступени неминуемо кончались. Юлия на ватных ногах подошла к Андрею. Выхода не было. Но хотя бы один последний, прощальный поцелуй она заслужила. Она подошла к нему вплотную и коснулась губами его губ. Нежно и трепетно она поцеловала его, и он ответил ей со всей страстью, на которую был способен. Казалось время не властно над ними. Она обнимала его и чувствовала биение его сердца. В последний раз в жизни. Она должна отдать его другой, зато он будет жить! Эта мысль пульсировала болью в её голове.