— Они голодны. Они не видели мяса много месяцев. Неучтенные трупы…
Юлии стало дурно. Как вырваться. Как сбежать. Что делать…
— Эй, Батя, что ты с ней тянешь?! Давай быстрей, мы тоже хотим! — голоса из толпы смешивались с гоготом. Серж поднял взгляд на толпу. Наступила мертвая тишина.
— Кум ошибся. Это моя сестра. Кто тронет пальцем — пойдет следом, на потеху братцам. Все ясно?!
Злобные голодные глаза съедали Юлию. Толпа хотела своей доли. Соблазн был велик.
— Моли бога, чтобы тебя хватились, я не смогу сдерживать их долго. Ни шагу с моих нар! — Серж был угрюм и серьезен. Из-за сапога он вытащил остро заточенную ложку.
— Все! Ша! Я сказал. Всем спать.
Юсупов открыл дверь кабинета и вошел со словами:
— Нет, ну надо же было синяк под глазом с тифом спутать.
Юлии нигде не было. Дурное предчувствие сжало сердце. Он кинулся к воротам. Часовой вопросительно на него посмотрел:
— Случилось чего, Илья Иванович?
— Барышня, помощница моя выезжала?
— Никак нет, вон здесь и пропуск её!
Илья кинулся назад. Дверь в госпиталь была открыта. Ключ прокручивался в замке. Сама она не могла без него выйти. Взломан! Замок взломан. Юлии нет. С ней что-то случилось! Он кинулся на второй этаж! Решетки были открыты, на полу блестело что-то маленькое и круглое. Илья наклонился. Сережка. Это её сережка. Илья, взревев, словно раненный зверь, схватился за голову. Он боялся этого больше всего он знал, что изредка в камеру к заключенным приводят женщин легкого поведения, но он не видел ни одной, вернувшейся обратно. Работая много лет в тюрьме, он знал, что бывает с женщиной, попавшей в руки к голодной, озверевшей толпе. Сколько прошло времени — час, полтора? Еще есть шанс её найти. Она явно на втором этаже — решетка на третий закрыта на замок. Но в какой из камер. Кто-то из охраны явно продался, надо искать! Кому и зачем это было нужно…
Советник! Отец Натали! Конечно, это он организовал похищение. Он мстит за свою дочь. Какой он был осёл, что разрешил ей здесь работать. Смерть её будет на нем до конца жизни.
— Помогите кто-нибудь! — донесся женский крик. Крик раздавался в конце продола, откуда-то из дальних камер. Толстый надзиратель делал вид, что не слышал, завидев Илью, он вытянулся по струнке. Не церемонясь Илья с размаху двинул кулаком в толстый живот надзирателя и тут же схватил его за шею.
— Где она, отвечай, сукин сын, где она!
— Да кто она-то ваше благородие! Я не понимаю…
Второй удар кулака столь же меткий попал прямо в челюсть. Увидев закапавшую кровушку, надзиратель с чувством стал каяться.
— Не знаю, барин, не знаю, Христом богом клянусь. Мне давеча господин заместитель червонец дал, чтобы я решетку открыл и покурить на двор вышел, не видел я, клянусь…