Юлия поднялась в свою спальню. Лицо Ильи, махавшего ей рукой на прощанье, стояло перед ней. Он жив. Она чувствовала это, она не верила ни на минуту, что он погиб. Если его не убили сразу, значит, есть возможность спасти его, но как? Она ничего не знает о той, другой жизни. Здесь, в темнице, даже на севере в глухой тайге, помочь ему было бы в её власти, но там, в горах, где живет жестокий народ, правят мужчины, а женщины ходят с закрытыми лицами — как она может ему помочь? И все-таки она должна. Нет времени ждать ни минуты.
Юлия подошла к туалетному столику. Открыв потайной ящик, она вытащила бархатную ладанку.
— Ну вот, пришло время использовать твой подарок папа. Этот случай действительно крайний.
На следующий день, рано утром, проводив отца с матерью в поместье и посетив ювелира, карандашом на бумаге она черкнула несколько строк:
«Папенька, маменька, простите, я еду выручать мужа».
Спустя несколько часов поезд уже вез её в Пятигорск.
* * *
В закрытом накуренном помещении придорожного трактира было полно народу. Юлия, в скромном дорожном платье, с саквояжем в руках, вошла в трактир, ища глазами хозяина. Толстый трактирщик трепал за шиворот неловкого мальчишку, рассыпавшего соль из солонки:
— Ах ты, шельмец, да ты мне…
— Простите! — Юлия привлекла внимание трактирщика, тот отпустил мальчишку и сердито рявкнул:
— Что вам угодно, дамочка!
— Мне нужен ваш совет. — Юлия вертела в руках свернутый червонец.
Трактирщик, явно заинтересовавшись красной бумажной денежкой стал любезным, и поклонившись, залебезил:
— Присядьте, сударыня, чем могу быть полезен?
— Мне нужен проводник.
Лицо трактирщика вытянулось:
— Простите-с!
— Проводник, мне нужен проводник до Хаса.
— А могу ли я поинтересоваться, ехидно улыбнулся трактирщик, зачем такой даме нужно в Хаса — это довольно далеко в горах, вы понимаете, что это опасно, там враги.
Юлия положила червонец на стол и стала разглаживать его:
— Мне нужен проводник, мне нужно найти там одного человека…
— Это, конечно, не моё дело, но с женщинами там не разговаривают.
— Со мной будут разговаривать.
— Ну что ж — приходите к вечеру. Я найду того, кто вас доставит в Хаса, только помните — путь неблизкий, верхом, и в горах холодно. Да! И стоить это будет больше червонца.
Юлия оставила купюру на столе и пошла к выходу. Обернувшись, она сказала:
— Передайте, что если мы договоримся, выехать нужно будет сегодня же.
Пятигорск остался позади. Юлия ехала верхом на сером в яблоках жеребце. Впереди её попутчик Руслан вел навьюченного багажом коня. Она с интересом наблюдала за угрюмым мужчиной. Странный на вид, невысокий, крепкий, рыжеволосый и с такой же рыжей бородой он был не похож на русского, но и на кавказца он не был похож ни капельки. Близко посаженные светло-серые глаза, прямой нос, он немного сутулился, но это его нисколько не портило. Трудно было определить его возраст — по глазам не менее сорока, по внешности — не более двадцати пяти. Проводник остановился: