— Мам, — тихо сказала Клэр, — пожалуйста, не плачь. Я хочу, чтобы ты познакомилась с моей подругой Корнелией.
Ее мать кивнула и вытерла лицо обеими ладонями.
Пока они шли к крыльцу, подъехала другая машина — длинная, низкая, красного цвета, с неглубоким грузовым кузовом. Она остановилась, и из нее выскочила женщина. Побежав к Корнелии, она взяла ее лицо в свои ладони. Клэр узнала длинное красное пальто женщины. Линни.
Линни повернулась и шутливо погрозила пальцем матери Клэр.
— Ну и быстро же вы ездите, леди, — сказала она.
Клэр сидела в гостиной Браунов, грея руки о кружку горячего какао, которую ей тут же вручила Элли, и радовалась, что Линни здесь, радовалась ее болтливому, жизнерадостному присутствию. Хотя мать сидела с ней рядом, обняв за плечи, в комнатном вечернем свете и тепле, идущем от камина, Клэр чувствовала себя более отчужденной от матери, чем на лужайке. И хотя она знала всех присутствующих, кроме мужчины, которого звали Хейс (он сидел в углу с несколько смущенным видом и совсем не походил на ковбоя), Клэр заробела. «Я их всех стесняюсь, — подумала она, — даже Корнелию». И ее удивило, что она подумала «даже Корнелию», а не «даже мою маму». Она невольно вздрогнула.
Линни что-то рассказывала. Клэр, как фонарик, направила свое внимание на Линни, поместив ее в центр света и оставив остальных в тени.
— Я зашла, чтобы полить твои цветы, Корнелия, что я постоянно забывала делать, так что вполне вероятно, что без нас они засохнут в горшках к твоему приезду, — сказала Линни.
— Да ничего, — ответила Корнелия, — мне все равно эти растения никогда не нравились. — По тому, как Корнелия смотрела на Линни, Клэр поняла, что она очень радуется ее приезду.
— И она там стояла, уставившись на дверь, как человек, который не достучался и не знал, что делать.
— Очень точное наблюдение, — тихо вставила мать Клэр.
«Ох, где же ты была, мамочка?» — подумала Клэр. Этот вопрос висел над всеми присутствующими в этой комнате. Другие вопросы тоже, но Клэр не хотела их задавать. Она не хотела услышать ответы, пока не хотела.
— Благодарю. И я вас узнала. Я узнала Вивиану. По ее бровям. Ты же знаешь, я специалист по бровям, Корнелия, — заявила Линни.
— Знаю, Линни. Ты коллекционируешь брови.
— Ой, — сказала Клэр, — как Тео — акценты.
— Брови Тео, — провозгласила Линни с видом человека, оглашающего невероятно важную новость, — произведение искусства. Поэмы. Сонеты!
Клэр взглянула на Хейса, который, вероятно, был другом Линни, чтобы проверить, как он прореагировал на это заявление. Он тайком улыбнулся Клэр и поднял глаза к потолку, как бы говоря: «Уж эта старушка Линни». Клэр улыбнулась в ответ. Хейс был тоже довольно симпатичным, с сияющими глазами, слегка горбоносый, что добавляло ему шарма, так что, возможно, он не обижался на Линни за ее слова о Тео.