— Мало ли что в книжках. Книжки пишут взрослые, а они часто врут, я проверяла.
Я открыл было рот, чтобы возразить, но не стал. Слишком уж быстро кружилось небо, чтобы спорить. Тем более взрослые действительно иногда врут, это я уже знал.
Было лето, каникулы, почти все соседские дети разъехались, и мы с Наташкой бродили всюду вдвоем. «Могущественные повелители тысячи дворов», — говорила она, и я безмерно гордился столь высоким званием.
На самом деле дворов в нашем квартале, за пределы которого нам запрещали выходить под страхом вечного, до самой осени, заточения в душной квартире, было гораздо меньше, но мы не сомневались, что рано или поздно храбро перейдем дорогу, свернем за угол и распространим свою безграничную власть до самых дальних городских окраин.
А пока я заново изучал ближайшие к дому окрестности. В Наташкиной компании они вдруг снова исполнились сладкой, завораживающей угрозы, как в те дни, когда я впервые вышел во двор один. Снова стали неведомой территорией — формулирую я сейчас. Но это просто слова взрослого человека. А тогда были ощущения — подлинные, неописуемые. Мои — навсегда.
— Там живет девочка, которую превратили в старушку, — говорила Наташка, указывая на угловое окно двухэтажного дома, такого же ветхого, как наш.
— А разве так бывает?
Никогда ни на миг не подвергал ее слова сомнению. Но мне были нужны подробности, чем больше, тем лучше, тем легче уложить в голове новую информацию — совершенно сокрушительную, когда имеешь дело с Наташкой.
— Бывает вообще все, — строго говорила она. — Просто некоторые вещи — редко. Так редко, что никто их не замечает. Думают, все нормально, всегда так было. А я замечаю. Однажды эта старушка прыгала во дворе через скакалку. Прыгала и плакала. Представляешь? Ясно, что она еще недавно была девочкой, а потом ее — рррраз! — и заколдовали. Даже в школу пойти не успела, наверное. Хотя это как раз не самое страшное.
— Кто заколдовал? — холодея от ужаса, спрашивал я.
— Есть одна ведьма. Часто ходит по нашей улице, но по лицу ее не узнать, оно каждый день новое. И всегда с виду добрая-добрая. Ни за что на нее не подумаешь! Ходит и высматривает — вдруг мама с ребенком идет. Это ее добыча. Подходит, здоровается — ой, я ваша новая соседка, будем знакомы. И завязывает разговор, долгий-долгий. Всегда про болезни и другие неприятности. Мама стоит, слушает, взрослым про болезни всегда интересно. Ну, или просто стесняется сразу уйти. Ребенок скучает. И тут ведьма — бац! — дает ему конфету. Если взял — все, тебя заколдовали. Даже есть эту конфету не обязательно. Все равно завтра проснешься уже старенький. Родители увидят, скажут: ой, вы кто такой? А где наш сыночек? И выгонят старика на улицу, живи как хочешь. У этой бабушки со скакалкой хотя бы дом есть, повезло ей.