Середина ночи — наилучшее время для таинственного вторжения в чужую квартиру с целью злодейски вылить густую от дневного зноя воду в черную-черную землю, так считает Тони. И в этом вопросе я с ним совершенно согласен. Утром, днем, даже вечером поливка цветов — обычное рутинное дело, зато ночью, — почти приключение. Особенно для того, кому некуда торопиться.
Нам — некуда. По крайней мере сегодня это так.
Поэтому мы заварили хозяйский зеленый чай, вынесли табуреты на крошечный балкон и сидим тут с видом на Ратушную площадь в компании счастливых мокрых цветов и ночных бабочек, которые летят и летят на огоньки наших сигарет, как околдованные.
* * *
— Пожалуй, оставим машину здесь, — говорит Аль, припарковавшись в переулке, узком, как лезвие, под единственным на всю округу бледным лиловым фонарем. — Если ты не против.
— Это и есть центр города? — изумленно спрашивает Саша.
— Самый что ни на есть центр. Не верится? Мне тоже. Меж тем, скажем, до Ратушной площади отсюда минут десять неспешным шагом. Можно было проехать еще немного и остановиться прямо там, но мне кажется, пешком гораздо интереснее. Ты же здесь в первый раз. Темные переулки будят воображение, чего не разглядишь, поневоле досочинишь, и любой город в половине третьего ночи окажется таким, каким ты его представишь… Но ты точно не устала? Потому что мы еще возле машины, и пеший поход можно отменить.
— Точно не устала. Не надо ничего отменять. Да здравствуют темные переулки, смутные силуэты и прочая прекрасная неопределенность. Уж я сейчас навоображаю!
— Давай-давай. Ни в чем себе не отказывай.
— Например, вон тот дом. — Саша машет рукой в сторону темного четырехэтажного здания с единственным светящимся чердачным окном. — Сейчас не видно, но на самом деле он изумрудно-зеленый. А соседний — оранжевый. И вместе они выглядят так красиво, что некоторые прохожие каждый день специально делают крюк, сворачивают сюда, чтобы лишний раз ими полюбоваться. А во дворе вон за тем забором, предположим, живет скульптор. Очень талантливый, но пока неизвестный. И там весь двор заставлен его работами, их просто больше некуда девать. Отличные штуки! Такие, знаешь, химеры, слепленные из чего попало на основе старых манекенов, — дурацкие и невероятные. Туда бы давно экскурсии ходили, да никто не знает. Это же специально через забор заглядывать надо, а калитка всегда заперта.
— Ничего себе. Теперь я хочу на это посмотреть.
— Да я и сама хочу. Но темно же. Так что придется нам вернуться сюда завтра днем, — смеется Саша. — А вдруг там и правда полный двор химер?