Капитан наблюдал за каждым и в каждом моряке находил что-то подозрительное.
Когда кок стал готовить ужин, к нему, по просьбе Сергея, приставили Илью, чтобы молодой матрос следил за приготовлением пищи. Другой бы на месте Олега обиделся и отказался кухарить в таких условиях, но кок лишь сочувственно усмехнулся и продолжил свои дела, не обращая внимания на нападки старшего механика.
Капитан поддержал предложение Сергея не потому, что подозревал в убийстве Алексея именно кока, к ведру с едой мог подойти кто угодно. Он считал эту меру предосторожности далеко не лишней, потому что преступник, лишившись возможности передвигаться, когда и куда ему вздумается, мог попытаться отравить и остальных членов команды.
«Почему он не сделал это сразу, когда убил Алексея? – задумался Седов. – Ему даже не надо было нас убивать, достаточно организовать нам сильное кишечное отравление, чтобы облегчить себе бегство из лагеря. А может, преступник не подумал об этом? Или это у него просто не получилось? Или он не собирается бежать?»
К сожалению, Василий Терентьевич пока не мог разгадать этот сложный ребус.
Солнце неспешно ползло по небесному своду. Время текло удивительно медленно, словно секунды растягивались в минуты. Ни вертолет, ни тем более самолет не пролетели над головами моряков, ни одно судно не пыхнуло дымком на горизонте. Напрасно Сергей Рожнов и Виктор Титов по очереди всматривались в море через двенадцатикратный бинокль. Они так и не увидели никого, кому можно было подать сигнал ракетой.
Капитан еще помнил те времена, когда каботажные рейсы вдоль северо-восточного побережья Приморского края были более частыми. Сейчас значительная часть судов направлялась из южных российских портов в Японию, Корею и Китай, а каботажные перевозки переживали период упадка.
Когда наконец стемнело, сели ужинать. Олег развел яркий костер, чтобы немного подбодрить команду.
Сергей отказался есть приготовленный коком густой, напоминающий по консистенции кашу сайровый суп. Олег не был профессиональным поваром и еще не приспособился готовить на открытом огне, поэтому результат его трудов не был похож на кулинарные шедевры. Дмитрий, который днем пообещал последовать примеру старшего механика и отказаться от приготовленной еды, настолько проголодался, что отважился съесть тарелку супа.
Внешне непривлекательный суп на деле оказался вкусным и, что не менее важно, совсем не пах бананами. Его ели не спеша, то ли растягивая удовольствие, которого моряки были в сложившейся ситуации во многом лишены, то ли все-таки опасаясь, что убийца предпримет еще одну попытку отравить пищу, а так можно своевременно почувствовать недомогание и принять меры.