— Будем готовы придти друг другу на помощь по первому зову.
Карл и отец склонили головы:
— Да будет так.
Господи, ситуация все сложнее и все интереснее! Возможно, я слишком легкомысленна, но мне все это представляется не более чем увлекательной игрой…я только боюсь, что Карл причинит вред Констану, если будет вынужден защищаться…даст бог, его умение сохранит их обоих!
28 июля.
Сегодня случилась ужасная вещь…невозможная, немыслимая! Мои руки дрожат, когда я это пишу, слезы размывают чернила…весь замок растревожен и гудит, как разоренный улей… боже мой, боже, мой отец скончался…и все благодаря опрометчивости Констана!
Так, надо собраться, успокоиться и записать все толком… Итак…
Я сидела сегодня в саду, в беседке, наблюдая издали за играми детей. Было солнечно и тихо, пели птицы, ветви деревьев зелеными лапами охватывали беседку, закрывая ее от излишне любопытных взглядов. Впервые за последние дни в моей душе воцарился покой, я думала почитать…
Так, с книгой в руках, меня и нашел Карл. Сел рядом.
— Занятное пари заключили мы с твоим супругом, не так ли?.. — не глядя на меня, обронил он. На губах его застыла какая-то кривая, горькая усмешка.
— Карл, мне плохо, ты понимаешь? — я опустила книгу, пристально вглядываясь в него. — Вы с Констаном сводите меня с ума своей враждой.
— Ты сама сводишь себя с ума, Лизонька, — так же безразлично обронил он. — Потому что не можешь себя понять…осознать, чего же ты хочешь на самом деле. То тебя привлекает одно, то почти тут же другое…
— Карл, я не виновата в этом, — горло у меня перехватило и слезы выступили на глазах. — Реши за меня…решите за меня, я приму то, что вы мне дадите! Ради бога, не мучайте меня.
— Ерунда! — кажется, я его разозлила: он так резко развернулся ко мне, глаза возмущенно вспыхнули. — Никто за тебя тут не решит, никто! Пойми, я не хочу потом всю вечность слышать от тебя упреки и укоры, я хочу твоего счастья! Если ты сейчас скажешь мне, что твое счастье с Констаном, я просто уеду, как обещал! Все просто, Лиза. Все просто… Выбери его, выбери детей, выбери спокойную жизнь обычной матери семейства — и, черт возьми, скажи мне об этом! И не терзай ни меня, ни себя, ни мужа! Если же ты выбираешь вечность, власть и силу, независимость и могущество, жизнь в смерти…то не колеблись и не терзай сердце ни себе, ни мне!
— Я выбрала, Карл…я же выбрала…
— Что ты выбрала? — брат снова, по-прежнему, не глядел на меня.
— Тебя, — прошептала я.
— Тогда, думаю, пришло время заканчивать, Лиза.
Я побледнела.
— То есть…
— То есть то, что происходит сейчас в замке, приближается к какой-то границе, и граница эта — чья-то смерть. Моя, Констана или твоя. Твоя смерть будет неокончательной. Его или моя — настоящей. Или я должен покинуть эти места. Дольше терпеть невозможно.