Девен шагнул вперед, положил руки на край стола и тщательно, не спеша, выровнял ладони.
– И как же нам разорвать этот договор?
Розамунда беспомощно пожала плечами.
– Мы только что узнали о его существовании, мастер Девен. Представляю, как короток список тех, кто знает его условия. Может, Фрэнсис и знал, но умер прежде, чем сумел рассказать.
– Тогда тех, кто не может не знать их, только двое, – сказала Луна. – Инвидиана и Елизавета.
– Это если допустить, что мы правы, – возразил Девен, не отводя взгляда от собственных рук поверх стола. – Что договор заключен с ней.
– Не мы, а вы, – не без резкости поправила его Луна. – Ведь это ваше предположение.
Слегка поникшие плечи Девена свидетельствовали, что о своем вчерашнем предположении он прекрасно помнит и весьма сожалеет, однако молчание подсказывало: иного, лучшего объяснения у него нет. Лицо Девена несколько расслабилось, приоткрылось, но тут же снова стало непроницаемым.
– Полагаю, хитростью вытянуть из вашей королевы условия договора вам не по силам?
Звук, изданный Луной, ничуть не походил на смех.
– По силам ли мне перехитрить самую подозрительную и политически прозорливую особу, какую я когда-либо встречала?
– Елизавета такова же, – отрезал Девен, упруго выпрямившись и полоснув Луну огненным взглядом. – Или вы думаете, моя королева глупее вашей?
Но Луна под его взглядом даже не дрогнула.
– Я думаю, ваша королева вряд ли велит одному из придворных прикончить вас ради послеобеденного развлечения.
Задиристая, непреклонная гордость на Девеновом лице капля по капле пошла на убыль. Вначале он не поверил ей, но вскоре понял: нет, она не шутит. При виде этого у Луны болезненно перехватило горло – столь неожиданно к глазам подступили слезы. Какой была ее жизнь при прежнем монархе? Если бы только вспомнить…
Поднявшись на ноги, Луна поспешно отвернулась, пока Девен не заметил перемены в ее лице. А Девен за спиною пробормотал:
– Хорошо, посмотрим, что мне удастся выяснить. Конечно, дело нелегкое, но… – Негромкий печальный смех, такой знакомый… вот только когда Луна слышала его в последний раз? – Но Уолсингем научил меня разнюхивать то, что другие хотят сохранить в тайне. Правда, использовать сию науку против королевы эльфов и фей я не рассчитывал, но ничего.
– А обо всем, что узнаете, сообщайте нам, – сказала Розамунда.
Гертруда, в последний раз высморкавшись, подхватила слова сестры. Разговор продолжался, но оставаться в тесной потайной комнате в компании трех заговорщиков вдруг сделалось невыносимо.
– Мне пора возвращаться, – объявила Луна, не обращаясь ни к кому в отдельности. – Я и так задержалась здесь дольше, чем следовало.