Ушел вслед за своим бывшим командиром и Демич. Размеренно покачиваясь на спусковом конце, Прохор спускался все глубже и глубже. Потрескивали автоматические клапаны скафандра. Давление усиливалось с каждым метром погружения. Начало немножко покалывать в ушах. Прохор сделал несколько глотательных движений, и неприятное ощущение прошло. Однообразная голубоватая масса воды заполняла пространство за иллюминатором. Вода постепенно темнела, меняла окраску: сперва стала зеленой, потом темно-синей, а снизу почти черной. Наконец перед самым иллюминатором появились темно-коричневые жгуты. «Водоросли!» — догадался Прохор и тут же почувствовал, что ноги уперлись в мягкое дно.
Демич осмотрелся. В нескольких шагах, среди высоких водорослей, как в роще, стоял Майборода. Он поднял руку, приглашая Демича следовать за ним, посмотрел на компас и, раздвигая руками водоросли, тронулся в путь. Стебли растений то и дело обвивали руки Прохора, забивались между пальцами, путались в ногах. Гибкие и скользкие, они были прочны, как шпагат. Стайки мелкой рыбешки разбегались в разные стороны.
— Как самочувствие? — спросил знакомый голос в наушниках телефона.
— Хорошо, — ответил Прохор. — Вот только видимость плохая, мешает взбаламученный ил.
— Ускорь движение, держись ближе к Майбороде, чтобы не потерять его из виду, — посоветовал телефонист.
— Есть! — по привычке ответил Прохор и, наклонившись вперед, чтобы легче преодолевать сопротивление воды, пошел быстрее.
Но заросли филлофоры вскоре окончились, начался песок, из-под которого вздымались огромные каменные глыбы, покрытые мелкой и нежной багрянкой. Видимость улучшалась…
Косые, чуть зеленоватые хрустальные столбы солнечных лучей прорывались откуда-то сверху, будто подпирая водяную крышу и наполняя синюю толщу воды рассеянным призрачным светом.
Майборода остановился и протянул руку вправо. Там лежало, упираясь одним концом в дно моря, а другим косо уходя в верхние слои воды, огромное сигарообразное тело. Когда Прохор подошел к Майбороде, Павел Иванович прислонил свой шлем к его шлему, и Прохор услышал приглушенный голос:
— Это «Катюша».
— А где же вторая? — спросил Прохор.
— Вторая под ней, занесена илом.
Только теперь Прохор понял, почему «Катюша» не лежала на дне горизонтально, а была, как ракета, нацелена одним концом к поверхности моря. Она врезалась носовой частью в огромное горбатое чудовище, которое Прохор вначале принял за выступающий со дна скалистый гребень.
Водолазы подошли к лодкам вплотную. Они лежали почти накрест друг на друге, будто два чудовища, сцепившиеся в смертельной схватке. Здесь снова начиналось илистое дно. В темно-сером мидиевом иле скрывались не только гребные винты и кормовые рули, но и вся хвостовая часть «Катюши». Но там, где «Катюша» опиралась на другую лодку, под ней свободно можно было пройти водолазу.