По внешнему виду никогда нельзя было угадать истинные чувства Нины Александровны. Она холодно посмотрела на Алевтину Илларионовну и сказала:
— Так поздно?
— Иду мимо. Вижу, свет в вашем окошке. Дай-ка, думаю, загляну, — как всегда многословно, заговорила Алевтина Илларионовна, удобно устраиваясь на кожаном диване. — Ну как, известен уже день вашего отъезда?
— Уезжаем послезавтра, — ответила Нина Александровна и, помолчав, продолжала своим глухим, гортанным голосом: — Прошу вас, Алевтина Илларионовна, поторжественнее подвести итоги работы наших бригад. Затем, пожалуйста, отнеситесь посерьезнее к методической работе. Присмотритесь к новой вожатой. Мне она еще не показывала плана работы. И прошу вас с Бахметьевым быть поосторожнее. Все-таки он больной человек.
— Не пойму, Нина Александровна, что вы с ним возитесь? Госпиталь у нас, что ли?
— Ну-ну, Алевтина Илларионовна, вы говорите совершенно абсурдные вещи!
Алевтина Илларионовна поморщилась:
— Он сам отлично знает, что не может преподавать. И, помяните мое слово, вот-вот уйдет!
— Не уйдет! — уверенно сказала Нина Александровна, вставая и распрямляя уставшие плечи. — Он слишком любит свое дело и нашу школу.
— Ему больше всего нравится, что ученики готовы его носить на руках.
— Стало быть, заслужил. Вот нас с вами они почему-то не понесут, — усмехнулась Нина Александровна.
Она села на диван рядом с Алевтиной Илларионовной и худой рукой с длинными пальцами дотронулась до бледно-сиреневого шарфика на шее завуча:
— Какой чудесный! Цвет раннего багульника, когда тот расцветает преждевременно. Где это вы взяли?
— В городе, в универмаге.
Задумчиво поглаживая шарфик, Нина Александровна добавила:
— Главное, Алевтина Илларионовна, больше хладнокровия. Сгоряча, пожалуйста, ничего не решайте. У вас есть замечательный советчик, умный, выдержанный человек, — Алексей Петрович. Ну, и я не так уж долго проезжу. Вопросы не очень неотложные оставьте до меня.
Нина Александровна встала, перешла за стол, на свое место.
— А теперь, уж коли вы сюда пришли, давайте посмотрим эти планы. — И она пригласила Алевтину Илларионовну к своему столу.
Коля Ласкин — Пипин Короткий — был действительно коротким. Его кудрявая голова с круглым туповатым лицом покоилась на короткой, крепкой шее. К шее удивительно подходили короткие руки и ноги. Пальцы его рук были тоже короткие, с квадратными ногтями. Несмотря на некоторую уродливость, Пипин Короткий не производил неприятного впечатления. Он выглядел крепышом. Весь он дышал здоровьем и силой.
Коля был ровесником Миши, Стеши и Саши, но жизнь не казалась ему такой увлекательной, как им. Он видел слишком много зла, и это зло часто окрашивало для него мир в черные краски.