Сусанна Эст зашла в столовую, сдержанно улыбнувшись, предложила комиссару чашку кофе и печенье. Он сказал «спасибо»; вместе они пошли к лифту, поднялись на верхний этаж и вошли в унылый сьют для новобрачных, с запертым мини-баром и джакузи на облезлых позолоченных лапах.
Туула валялась на широкой кровати с высокими столбиками и смотрела канал «Дисней». Опекун из Службы помощи жертвам преступлений кивнул вошедшим. Сусанна закрыла дверь; Йона подвинул к себе стул с розовым плюшевым сиденьем и уселся.
— Почему ты сказала мне, что Викки встречалась с кем-то по имени Деннис? — начал он.
Туула села, прижав к животу подушку в форме сердечка, и коротко ответила:
— Я так думала.
— Откуда такие мысли?
Туула пожала плечами и перевела взгляд на экран телевизора.
— Она говорила о ком-нибудь по имени Деннис?
— Нет, — улыбнулась девочка.
— Туула, мне очень, очень нужно отыскать Викки. Туула спихнула на пол покрывало и розовое шелковое одеяло и снова уставилась в телевизор.
— Мне что, весь день тут сидеть? — спросила она.
— Нет. Если хочешь, можешь вернуться в свою комнату, — сказал опекун.
— Sinä olet vain pieni lapsi, — произнес Йона. — Ты просто маленькая девочка.
— Ei,[6] — тихо ответила она и посмотрела комиссару в глаза.
— Ты могла бы жить не только в детдоме или интернате.
— Мне и там неплохо, — почти беззвучно ответила она.
— Тебе не случалось влипнуть в историю?
Шея у Туулы покрылась красными пятнами, девочка захлопала белесыми ресницами, но коротко сказала:
— Нет.
— Миранда вчера побила тебя.
— Вот именно, — буркнула Туула и стала мять подушку-сердечко.
— Почему она так разозлилась?
— Она решила, что я рылась у нее в комнате.
— А ты не рылась?
Туула лизнула подушку.
— Рылась. Но я ничего не взяла.
— А зачем ты рылась у нее в комнате?
— Я у всех роюсь.
— Зачем?
— А прикольно.
— Но Миранда решила, что ты что-то у нее взяла.
— Да. И немножко рассердилась…
— Она решила, что ты у нее взяла — что?
— Она не сказала, — улыбнулась Туула.
— А как по-твоему?
— Не знаю, девчонки вечно трясутся над своими лекарствами… Лю Шу столкнула меня с лестницы, когда решила, что я взяла ее идиотский рофинол.
— А если не лекарство, то что, по ее мнению, ты взяла?
— Понятия не имею, — вздохнула Туула. — Косметику, сережки…
Она снова уселась на краю кровати, откинулась и прошептала что-то про подвеску со стразами.
— А Викки? — спросил Йона. — Викки тоже дралась?
— Нет, — снова улыбнулась Туула.
— А что она тогда делала?
— Не скажу, потому что я ее не знаю. По-моему, она мне и слова не сказала, но…
Девочка замолчала и пожала плечами.