* * *
Вскоре после полудня на третий день пути поезд прибыл в Могилев. В вагон важной походкой вошел великолепный офицер с аксельбантом генштабиста через плечо. Он встречал курьера. Новость о гибели гонца обескуражила его. Еще больше он заволновался, когда осмотрел те документы, что уцелели:
— Здесь не хватает самого важного! — не сдержавшись, скандализированным тоном воскликнул при посторонних визитер.
В связи с возникшей чрезвычайной ситуацией отправление поезда было задержано. У входа в вагон немедленно был поставлен солдат-часовой. Началось паломничество людей в форме. Вслед за железнодорожной полицией нагрянула военная жандармерия, затем делегация растерянных полковников из царской ставки. Последними появились двое статных, хорошо одетых мужчин. Черты их лиц были мужественными и резкими. Они были из местной контрразведки.
Как и их предшественники, контрразведчики начали с того, что самым тщательным образом осмотрели все закоулки спецвагона. Они чуть было не выявили сообщника главного подозреваемого, когда один из контрразведчиков обратил внимание на то, что стоящий возле печи проводник что-то ворочает в ней кочергой. Это вызвало подозрение у «охотников на шпионов», которое усилилось, когда они достали из печи несколько не успевших обратиться в пепел обрывков какого-то документа. Строгие офицеры потребовали у железнодорожника объяснений. Перетрусив, проводник признался, что нашествие разного начальства испугало его, и он решил сжечь накладные на полученные продукты, которые успел продать по дороге — хозяину буфета на одной из станций.
Изучив сохранившиеся фрагменты преданного огню бланка, контрразведчики убедились, что мелкий воришка не соврал им. Поле этого они сразу потеряли к нему интерес.
Ничего не найдя в вагоне, сотрудники местной контрразведки взялись за главного подозреваемого. Они обыскали его, попутно распарывая швы на одежде и отрывая подошвы сапог в поисках тайника. Та же участь постигла многие личные вещи предполагаемого шпиона. Однако ничего найдено не было.
Тогда контрразведчики перешли к допросу. Разговор велся в купе, в котором «кавалер» содержался под арестом. Доктора и Сапогова господа из серьезного учреждения попросили присутствовать в качестве свидетелей. У Сергея создалось ощущение, что местные коллеги полковника Гарина знают о его миссии, хотя напрямую они не обмолвились с ним о его задании ни словом.
«Кавалер» напоминал барахтающегося в проруби человека, который отчаянно пытается выползти на хрупкий лед, пока еще есть силы и мышцы не свело судорогой. Но шансов спастись у него было мало, ибо стоящие на краю полыньи наблюдатели тут же сталкивали его обратно в ледяную воду. Во всяком случае, именно так происходящее выглядело со стороны.