Все представляющие интерес звонки он подтвердил справками компании-оператора, допросил Алексея Кленова, который пояснил, что телефонный аппарат у него 10 декабря отобрал бежавший из-под стражи подозреваемый по кличке Черкес. «Обставившись» со всех сторон, он вызвал на допрос своего врага — подполковника Коренева. Это был опасный противник, но сейчас ему некуда деваться. Хитроумный Лис загнан в угол, остается только накинуть на него проволочную петлю… Точнее, подвести под арест и подарить вазелин…
Они сидели друг напротив друга и думали каждый о своем. Сочнев торжествовал: он официально вызвал знаменитого Лиса, он сидит в своем кабинете, на своем месте, а борзой мент горбится на стуле для допрашиваемых, играет желваками… Наверное, думает, как в очередной раз выкрутиться и оправдаться…
Но Лис, конечно, об этом не думал. Он знал, в каком направлении копает эфэсбэшник и какими данными тот располагает: о вызовах сотрудников милиции в «Зеленый дом» молва расходится быстро… Тем более, что никого не арестовали — Погосов и Кленов рассказали про содержание допросов начальникам и товарищам, а Лис узнавал все новости в числе первых. Поэтому он был готов к вопросам. И думал сейчас совершенно о другом: удивлялся странной метаморфозе, произошедшей с сидящим перед ним человеком. Сочнев располнел, обрюзг, постарел. Видно, переживал все это время. Наверное, компенсировал стресс усиленной жрачкой и пивом. От былого поджарого опера-эфэсбэшника, считай, одно воспоминание осталось. А ведь могло не остаться и этого: увольнение, пьяный «штопор» из окна девятого этажа, да мало ли как заканчивают свой путь неудачники…
— Вы ведь знаете, зачем я вас вызвал? — многозначительно начал майор.
— Понятия не имею, — искренне удивился Лис.
— Не верю! — разулыбался Сочнев. — Вы всегда так прекрасно информированы, Филипп Михайлович!
— Не будем тратить время на комплименты. Давайте к делу, — холодно сказал Лис, фиксируя новые черты в старом знакомом.
Взгляд у него стал злобным, да еще появилась эта улыбочка подленькая, с подвывертом. Раньше он так не хитрил, не изощрялся. И не ненавидел его так, как сейчас. Зря он тогда выкинул эту шутку с вазелином. Служебное противостояние — это одно, а личная вражда — совсем другое. Не надо было выставлять майора на всеобщее посмещище. Перестарался — вот и завел врага на свою голову…
— Хорошо. Тогда к делу, — с деланной покорностью согласился Сочнев. — Я хочу услышать от вас, Филипп Михайлович, как вы провели вечер 12 декабря 2009 года.
Он внимательно посмотрел на Лиса.