— Я думала, вас в живых нет. — Голос дрожит и звучит гораздо тоньше, чем мне бы хотелось. — Роберт, как ты мог? Как ты мог?!
Глядя на Филиппу, Роберт наигранно разводит руками, будто хочет сказать: «Видите, какие мне тут сцены закатывают?»
Вскоре после моей гневной вспышки Филиппа решает, что дольше задерживаться ни к чему. Когда Роберт отправляется за ее пальто, Филиппа сжимает мою руку и тихо произносит:
— Оливия, если вас что-то беспокоит, звоните, не стесняйтесь.
Она вручает мне визитку, которую быстро прячу в карман, едва муж входит в комнату. Если заметит — непременно заберет. Роберт провожает Филиппу до двери и возвращается в гостиную с улыбкой на лице, весьма довольный собой. Всегда считала себя умной, но тут мне ума явно не хватило. В нашем доме один хозяин — Роберт, и мимолетная вспышка гнева гаснет без следа. Ее место занимает страх. Я боюсь собственного мужа — вернее, того, на что он способен.
— Зачем ты это сделал, Роберт? — спрашиваю я, хотя уже знаю ответ. Чувствую, как дрожит голос. Надолго меня не хватило, вызванная страхом ярость быстро улеглась, и Роберт это знает. Мне страшно, и в его взгляде читается удовлетворение.
— А что я сделал? Просто уехал с детьми отдохнуть на пару деньков. Не представляю, как ты могла забыть.
Роберт старательно изображает недоумение, но понимает, что меня не проведешь. Отворачиваюсь. Сейчас я просто не в состоянии на него смотреть. Когда наконец заговариваю, голос звучит чуть громче шепота.
— Я все отлично помню, и ты это знаешь. Ты говорил совсем другое. Сказал, что повезешь детей в чертову пиццерию!
Наблюдаю за его отражением в зеркале и замечаю, как уголки рта едва заметно приподнимаются. Я вообще-то человек миролюбивый, но, окажись под рукой оружие, честное слово, на месте бы прикончила. Роберт кладет руки мне на плечи. Едва сдерживаюсь, чтобы не вздрогнуть. Роберт разворачивает меня к себе и смотрит прямо в глаза, будто надеется, что так я скорее поверю его лжи.
— Я вообще в пиццерию не хожу, ты же знаешь. — Роберт склоняет голову набок и молча смотрит на меня. — Наверное, вот так и живут разведенные женщины. Каждый раз, когда муж забирает детей, гадают, что у него на уме, куда они поехали… Он может увезти детей куда угодно. Только представь.
Зажимаю уши, как ребенок. Не хочу слушать. Выбежала бы из комнаты, но Роберт преградил путь к двери и продолжает рассуждать о том, что я — самое дорогое, что у него есть. Подходит ко мне, берет за руки и удерживает их на уровне бедер. Даже не пытаюсь сопротивляться. Роберт стоит совсем близко. Так близко, что различаю каждую пору у него на коже. Роберт наклоняется вперед. Чувствую щекой его горячее дыхание. Муж шепчет: