— Мама жива! — воскликнул Тигран и обратился к сестре: — Сусанна, это же я! Ты нас не узнаешь?
Гаянэ слегка пошатнулась от внезапно отпустившего напряжения, и в ее взгляде появился оттенок обреченности.
— Да, Сусанна, — с большим усилием произнесла женщина, — это твоя настоящая мама.
— Пусть немного привыкнет. — В глазах Асмик стояли слезы. — Она так сильно выросла! Ты взяла ее к себе. Благодарю тебя.
— Это сделал мой муж. Его решение далось мне нелегко. Но теперь я люблю Сусанну как собственную дочь.
— Где Вардан? — спросила Асмик.
Гаянэ облизнула пересохшие от волнения губы и глухо произнесла:
— Не знаю. Возможно, он уже добрался до дома.
— Прости, — промолвила Асмик. — Я причинила тебе много горя. Обещаю, что отныне то, что принадлежит тебе, будет только твоим. Позволь нам проводить тебя домой.
— Ты хочешь увидеть Вардана?
— Я должна поблагодарить его и Каринэ за то, что они для меня сделали.
— Хорошо, — ответила Гаянэ.
— Что с вами случилось?
Гаянэ коротко рассказала. Когда перед мысленным взором Асмик предстали картины, которые таились за скупыми словами женщины, у нее потемнело в глазах. Внезапно она бросилась к Гаянэ и обняла ее, что было неожиданно для обеих: за минувшие годы Асмик отвыкла столь бурно и откровенно выражать свои чувства, а жена Вардана всегда относилась к ней как к сопернице.
— Ты спасла мою дочь!
Гаянэ отстранилась.
— Разве ты на моем месте не сделала бы то же самое? — сказала она и оглянулась на мужчин. Они не двигались и ничего не говорили, но их лица и взгляды были полны понимания и сочувствия.
— Не знаю, — прошептала Асмик.
— Что это за люди? — спросила Гаянэ.
— Война сделала их воинами. Я с ними.
— Ты? Кто же ты теперь? — прошептала потрясенная женщина.
— Сейчас я уже не могу ответить, кто я, — сказала Асмик и повернулась к Асету: — Что нам делать? Я хочу вернуться в Луйс. Мы… должны проститься?
Казалось, она впервые по-настоящему поняла, как много им пришлось пережить вместе, почувствовала, что эти немногословные, суровые, порой казавшиеся жестокими люди стали для нее второй семьей. Они приняли ее к себе, любили и защищали как могли, помогая излечиться от горя.
— Мы проводим тебя, сестра.
По дороге Асмик украдкой старалась поймать взгляд Сусанны, и ей начинало казаться, что с каждой минутой девочка все меньше дичится ее. Женщина не замечала, что улыбается прозрачной, легкой улыбкой, какой улыбаются во сне, но Тигран видел это и надеялся, что отныне мать не будет уходить в свои думы, она станет переживать и радоваться вместе с ними, что он наконец обретет настоящую семью.