— Извините, — неловко произнес юноша. — Я просто хотел узнать, откуда вы приехали и почему поселились вдали от людей?
— Из Исфахана, — ответила девушка и тихо добавила, глядя себе под ноги: — В нашей семье произошло большое несчастье, и мама решила, что нам нужно удалиться в глушь, туда, где живут люди нашего народа и нашей веры и нет арабских завоевателей.
Хотя Вардану не понравилось слово «глушь», он был рад тому, что девушка согласилась поддержать разговор.
— Вам здесь не нравится? — спросил он, решив до времени молчать о злых духах, якобы живущих в заброшенном доме.
— Тут очень красиво. И тихо. Я никогда не бывала в таких местах, — сказала Асмик и пристально посмотрела на Вардана, отчего юношу мигом бросило в жар.
Какие глаза! Не глаза, а очи, полные бархата ночи и подспудного пламени, какое таится в тлеющих угольях!
Он хотел расспросить девушку об Исфахане, разузнать, какое несчастье заставило ее мать бежать с насиженного места и вправду ли она принадлежит к знатному роду, но не посмел. Вместо этого он промолвил, желая ободрить Асмик:
— Арабов здесь нет. Они приезжают только за данью раз или два в год, да и тогда не ходят по дворам, а встречаются со старостой общины. Мы спокойно посещаем свою церковь. Думаю, вам ничего не грозит.
Девушка заметно повеселела. Вардану почудилось, будто она чего-то ждет, и он сказал:
— Позвольте проводить вас домой.
Асмик не стала возражать, и юноша втайне возликовал. Они молча шли по узкой тропинке, а вокруг дремали величественные, напоминающие застывших сказочных животных горные хребты.
Когда они почти подошли к дому, девушка остановилась и, чувствуя неловкость, произнесла:
— До свидания.
— До свидания, — ответил Вардан и смущенно добавил: — Я часто охочусь в этих местах. Быть может, мы еще встретимся?
— Может быть. — Ему показалось, что она смотрит с надеждой.
— Вы часто выходите на прогулку?
— Каждый день.
Юноша воспрянул духом.
— Тогда до встречи!
Удаляясь, он оглянулся и заметил, что девушка не спешит возвращаться домой, а задумчиво смотрит ему вслед. Вардану тут же почудилось, будто у него вырастают крылья.
Асмик вошла в дом и вдохнула застоявшийся воздух. Она не сомневалась в том, что мать сидит в той же позе, в какой сидела вчера и позавчера, неподвижно уставившись на мертвый очаг.
После того что произошло два месяца назад, Сусанна Агбалян облачилась в траур и, казалось, навсегда забыла о мягких постелях, дорогой мебели, роскошной одежде и вкусных блюдах, которые подавали слуги. Она довольствовалась лепешкой и чашкой воды, а зачастую вовсе забывала поесть. Случалось, она сидела неподвижно целый день и смотрела в одну точку. Ее жизнь опустела, как пустеют сады без ярких цветов и виноградники без спелых ягод. Она мечтала увидеть любимые лица, но те остались лишь в памяти — на невидимых постороннему взору картинах безмятежности и счастья.