— Пойдем, купим тебе перчатки, — он взял меня за локоть и потянул в сторону торгового центра, мимо которого мы как раз проходили.
— Не надо мне ничего покупать, — возмутилась я. — Я же сказала, я не продаюсь!
— Ага, пусть лучше пальцы почернеют от обморожения, — с легким раздражением отозвался Макс, доставая сигарету и закуривая.
— Мои пальцы, что хочу, то и делаю, — весомее довода у меня не нашлось. С гордым видом я быстро пошла прочь.
Но он не оставил меня в покое.
— Надень пока мои перчатки, — судя по голосу, его терпение уже было на пределе.
— Не буду.
— Да что я тебя, как маленькую, уговариваю, — Максим отшвырнул недокуренную сигарету, крепко взял меня за руку и глянул так, что я мгновенно передумала вырываться.
Его ладонь была горячей, я моментально согрелась. И вследствие этого резко подобрела.
— А сколько Акбару лет? — спросила я через пару минут молчания.
— Без понятия. Я его четыре года назад привез из города, где служил. Он жил при военной части.
— Породистый пес жил на улице? — удивилась я.
— Его хозяина — офицера перевели куда-то на север. Акбара он оставил, видимо, решив, что на новом месте он ему не нужен.
— И неужели он не пытался найти хозяина? — мне чуть ли не до слез стало жалко брошенного дога.
— Нет. Думаю, он понял, что тот его не случайно забыл. К тому моменту, как я его забрал, Акбар уже три года обитал в военной части. Сколько же до этого он провел со своим хозяином, не знаю. Но ветеринар говорит, что ему лет десять уже.
— А у меня никогда не было собаки. И кошки. И хомячка с попугаем и рыбками, — я улыбнулась. — Ирка тут предлагала кота завести, чтобы тараканов отлавливал, но потом сама же и передумала.
— Не надоело еще тебе в общаге жить? — неожиданно спросил Максим, окидывая взглядом обшарпанное здание студенческого общежития, к которому мы приближались.
— Может, и надоело, только особого выбора ведь нет, — я пожала плечами. — Тебе, наверное, будет сложно это понять, но дефицит наличных средств создает кучу проблем.
— Я могу решить все твои проблемы, — невозмутимо заметил Максим, останавливаясь напротив двухстворчатых деревянных дверей общежития. — Ты ведь сама знаешь, что достойна большего, чем комната с тараканами и прохудившееся пальто.
— Знаю, — ледяным тоном отозвалась я. — Но не таким путем.
— Не таким — это не каким? — Макс засмеялся. — Я тебя как будто на панель приглашаю.
— Особой разницы не вижу.
Снегопад усилился. Я подняла глаза к темно-серому небу.
— Знаешь, в детстве я была уверена, что на облаках растут цветы. Такие огромные, белые… На подснежники похожие. Ветер раскачивает их бутоны, и пыльца осыпается на землю в виде снега. Помню, какой-то мальчишка во дворе мне доказывал, что это на самом деле замерзшая вода, а я не верила. Мы даже подрались из-за этого. Ну не мог снег быть просто замерзшей водой. Это казалось слишком скучным, чтобы быть правдой, — я несколько секунд помолчала, собираясь с мыслями. — Ты, как тот мальчишка. Пытаешься мне навязать свою точку зрения. Говоришь, не верить в любовь. Но даже если это лишь наивная сказка, жить с верой в нее куда лучше. Не все в этом мире измеряется в деньгах. Когда-нибудь ты поймешь.