Вернувшись, стюард доложил, что мистер Бэр сошел на берег. Шкипер приказал стюарду:
— Как только мистер Бэр появится, скажите мне. — И добавил, обращаясь к русскому: — Мистер Бэр несколько замкнутый субъект, но дело свое знает. Может быть вам полезен. Вам угодно теперь же переселиться на мою «Марию»?
— Если позволите, завтра с утра.
— Мне будет приятно провести рейс с представителем вашего мужественного народа.
По искреннему тону, каким говорил старик, можно было заключить, что это не пустая любезность. Русский не менее любезно и искренно ответил:
— К сожалению, не уверен, что смогу доставить вам и половину того удовольствия, которое получу в вашем обществе, сэр.
— Должен предупредить: рейс не будет похож на увеселительную прогулку…
— Если опасность плавания не заставляет вас, в ваши годы, сидеть дома, то можете ли вы сомневаться в моем желании сопутствовать вам, сэр?
— Я сомневаюсь? — шкипер густо покраснел. — Кто из нас смеет сомневаться в смелости русских?
Он подал русскому руку, и тот почувствовал такое крепкое пожатие старика, что нахмурившиеся были брови его сразу разошлись и он весело сказал:
— В вашем лице я встречаю именно такого человека, каким всегда представлял себе британского моряка.
К ним подошел вызванный шкипером первый штурман.
— Мистер Майлс — мой первый офицер, — представил шкипер.
Майлс и русский раскланялись и вместе отправились на палубу, где полным ходом шла погрузка «Марии».
К вечеру советский агент вернулся в меблированные комнаты на краю города.
— Ну-с, все в наилучшем порядочке, — заявил он Найденову. — Шкипер — симпатичнейший старикан. Первый штурман… первого штурмана беру на карандашик.
— За что?
— Первый раз в жизни вижу такого обжору. Можешь себе представить: уединяется в самых укромных уголках корабля, чтобы есть… Как ты думаешь, что?
— Ананасы?
— Кабы ананасы, а то… свиной фарш.
— У каждого свой вкус, — сказал Найденов. — Из этого еще ничего не следует. А что касается суперкарго Бэра, то, по-видимому, встречаться с тобою на «Марии» ему совсем не с руки?
— Шкипер, бедняга, до сих пор удивляется, куда это девался его суперкарго. И подозрителен мне этот Майлс: уж не остался ли он заместителем Бэра?
— Во всяком случае, пока сам Майлс на «Марии», судну ничто не угрожает.
— Да, он не похож на тех, кто способен пожертвовать собой из каких бы то ни было побуждений.
— Ты все еще думаешь, что Бэр и Витема — одно лицо?
— Мне так кажется.
— Тем хуже… для него.
— Ах, Паша, если бы мы имели право схватить его за жабры!
— Да, когда-то мне это представлялось чертовски заманчивым. Но теперь я вижу, что выгоднее бывает дать щуке поплавать. Скольких сообщников Витемы выловят благодаря тому, что нам не позволено его сразу обезвредить!