Вот тут я удивился. Что это еще за господа? Откуда эта толпа вздумавших вдруг примазаться к моему делу образовалась? Почему я не знаю?
После сбивчивых объяснений выяснилось, что все одновременно просто и сложно.
Почти всем из первогильдейских городских купцов доводилось бывать в России. Некоторые посещали столицу. Многие осматривали ежегодные выставки в Москве. И уж точно все торговали в Нижнем на ярмарке. Так что паровозами их уже не напугать, и значение этого вида транспорта они отлично себе представляли. С другой стороны, и я тайны из будущего маршрута сибирской дороги не делал. Большинство торговцев уже прикидывали прибыли от барышей с торговли западносибирским хлебом и водкой в Восточной Сибири или от спекуляции купленными на Урале изделиями из металла и фаянса. А значит, ни о каких препятствиях будущему строительству со стороны томского муниципалитета не могло быть и речи.
Под управление выделили прежде нежно хранимый участок рядом с театром. Фасад должен был выходить прямо на главную Соборную площадь. Соответственно и архитектура строения должна хоть как-нибудь гармонировать с окрестностями. Потому и рисованием чего-то экзотического Зборжегский себя не утруждал.
Вокзал же был жестко привязан к тому месту, где должен появиться мост через реку. И вот недавно инженеры наконец определились с площадкой. Лучшим был признан вариант чуточку выше по течению верхней паромной переправы. Примерно в том месте, где казармы Томского батальона выходили к Томи. В середине лета река там так мелела, что образовывались настоящие перекаты. Волтатис уверял, что на мели закладка опор моста не представляет никакой сложности.
Штукенбергу не нравились берега. Крутой и высокий правый пришлось бы частично срыть, а на низком болотистом пойменном левом, наоборот, – насыпать серьезную дамбу. Плюс еще старица, Сенная Курья, дополнительное препятствие. Тем не менее Антон Иванович вынужден был признать правоту Юрия Ивановича. Увеличившийся объем земляных работ легко мог быть компенсирован простотой возведения моста.
После переправы дорога должна была свернуть вправо, пройти Магазинным переулком между стенами женского монастыря и кирпичным заводом Некрасова и только потом выйти к обширному лугу, пока еще покосу конного завода, выделенному магистратом под станцию. К северо-востоку от станции планировалась ветка к грузовым терминалам с пакгаузами и депо, а на юго-восток уходила основная магистраль.
Все, что касалось технического проекта станции, туземным купцам было по сердцу. А вот с внешним видом собственно вокзала – визитной карточки столицы огромной губернии – возникли вопросы. Как я уже говорил, ни один из эскизов купцов не устроил. Штукенберг, обладающий достаточной властью, чтобы просто ткнуть пальцем в один из вариантов, от выбора уклонялся, заявляя, что, дескать, строения, в которые паровозы не въезжают, его не касаются. А ко мне, занятому разборками между консерваторами и нигилистами, обращаться опасались. Да и всем были отлично известны мои вкусы.