Приветствуя старшего по званию, я увидела, как адмирал кинул взгляд на мои волосы, и мне опять стало неудобно.
– Пойдемте, у нас сегодня много дел и мало времени, – сказал куратор и оказался прав.
Весь день я бегала по кабинетам и каморкам. То нужно одно оформить, то другое, то третье. К обеду я была уже на последнем издыхании, когда Великий позволил мне пообедать в своем кабинете вместе с его хозяином.
Теперь никакого неудобства я не испытывала, потому что измотана была до невозможности, хотя есть под взглядом Ремарка все-таки дискомфортно.
Решив прервать затянувшееся молчание, я задала вопрос, который полдня не давал мне покоя:
– Скажите, сэр, а каждый старший группы занимается подобным?
– Нет, конечно. Это зависит от многих факторов. Во-первых, подобная привилегия дается не всем.
Ага, привилегия!
– И не корчите такую рожицу. Это действительно привилегия. Не мне вам говорить, что любую информацию можно преподнести по-разному. Обычно этим занимается канцелярия, но ее работники сухо перечисляют набор фактов в разной последовательности. Нужно ли говорить, что такое резюме интереса не вызывает? К тому же оформление занимает довольно много времени. В итоге ваши документы приходят со множеством других. Но если всем этим для своих товарищей и друзей вы занимаетесь сами, личные дела уйдут раньше и более выгодного содержания. А значит, все самые лучшие места получат именно ваши одногруппники. Конечно, при некотором моем содействии. И такой шанс получает только лучшая группа потока.
– А во-вторых, сэр?
– А во-вторых, не все старшие групп соглашаются бегать ради своих подопечных. Как вы уже поняли, дело это непростое. Вы медик и могли бы не стараться – вас это вообще не касается. Но все же вы здесь. Есть еще и фактор неожиданности, связанный со мной. Я могу находиться в это время в отъезде или пребывать вне зоны доступа. Тогда, конечно, привилегия пропадает.
За этим разговором я незаметно для себя закончила обед и нерешительно поднялась.
– Я пойду, сэр?
– Мельник, вам никто не говорил, что бегать на полный желудок вредно, – спросил у меня куратор, и его глаза смеялись.
Ремарк со мной шутит? Мой мир рушился…
– Командор часто повторяет нам, что пища так лучше усваивается.
Адмирал хмыкнул и, пригубив кофе, сказал:
– Идите.
За дверь меня просто вынесло, и весь ужас бюрократии продолжился. Закончив к вечеру с оформлением только десятой части необходимого, я еле передвигалась от усталости. От физических нагрузок не так уставала, как от сегодняшнего кошмара. Выйдя на улицу, я отметила, что уже стемнело и пора вызывать такси. Но только я активировала коммуникатор, как за моей спиной раздался голос: