– Пойдемте, Мельник, я вас подвезу.
– Не стоит, сэр, я могу добраться сама, – пыталась возразить я.
Но меня никто не слушал, так как адмирал уже направился к машине. И мне ничего не оставалось делать – только последовать за командиром.
Вот еще сорок минут неудобства в машине – и я дома.
Так как за один день я все документы не оформила, то мне пришлось ходить в ведомство и дальше. А если точнее – всю увольнительную, с периодическими перерывами на день или два. Иногда в моем трудном деле мне помогал Ремарк, пользуясь своим влиянием, если оформление совсем уж замирало.
Обедала я в его кабинете, кроме двух раз, когда адмирал был на совещании. Поэтому волей-неволей за этот месяц мне пришлось смириться с тем, что куратор практически постоянно находился рядом. И не только в военном ведомстве. Пару раз я встречала его в городе, когда в перерыве между делами продолжала искать квартиру. В театре, куда мы решили пойти с Кирой. Ася, как всегда, отказалась: она не была любительницей подобных мероприятий. Еще в торговом центре, в парке. В общем, в эту увольнительную я побила все рекорды по случайным встречам. И, конечно, мы постоянно общались в военном ведомстве.
За эти дни я так к нему привыкла, что перестала замирать и таращиться на него, когда он улыбался. Перестала шарахаться, если он подходил близко, перестала чувствовать себя неуютно в его присутствии и начала потихоньку расслабляться.
Меня уже не нервировало то, что он периодически задумчиво разглядывал меня. Притом по нему совершенно невозможно было понять, что он в этот момент думает. Были ли мысли его обо мне или о группе, или просто взгляд остановился случайно.
Но вот настал день, когда все дела, касающиеся группы, были переделаны, бумаги оформлены и всеми подписаны, а мои одногруппники являлись самыми талантливыми людьми космоса. И только я с облегчением вздохнула, как поняла, что от моей увольнительной осталось три дня. Отдохнула, называется!
Сегодня Ремарк в последний раз подвез меня до дома и, сухо попрощавшись, уехал.
А я, тяжело вздохнув и посмотрев ему вслед, пошла домой спать. Завтра нужно подумать, как нормально погулять в оставшееся время.
Из увольнительной мы в этот раз вернулись днем и втроем разместились в гостиной нашего с Кирой бокса.
Нужно было обменяться впечатлениями от отдыха и подбодрить Крофта. После очередного расставания с Женей он выглядел совсем разбитым.
– Джим, это последний год. Ну потерпи еще немного, – уговаривала я друга, пока Кира готовила кофе.
– А если мне не разрешат свободное посещение? – спросил Крофт совершенно затравленным голосом.