Какая-то старуха, вывернувшая было из переулка, испуганно ахнула и опрометью метнулась обратно, гремя пустыми ведрами на коромысле. Альв проводил ее презрительным взглядом, улыбнулся, показав острые белые зубы. Молча кивнул и отступил обратно в тень, исчез так же неслышно, как и появился. Степан бросил окурок в пыль и отправился дальше. Он шел в церковь, давно заприметив крест, видневшийся из-за домов неподалеку.
Небольшая церквушка встретила Степана распахнутыми дверями и полной тишиной. Старшина вошел, на ходу стянув с головы фуражку. Креститься на закопченные иконы не стал, гулко покашлял в кулак. Откуда-то послышался голос:
— Кто там?
Степан промолчал. Из притвора, спешно вытирая руки тряпицей, вышел священник — сухонький старичок, одетый в выпачканный известкой подрясник. Его длинные седые волосы были собраны в косицу и перевязаны ремешком.
— Извиняюсь, — прошамкал он бодро, — ремонт у нас. Храм совсем обветшал, вот и занимаюсь помаленьку, с Божьей помощью.
Он поздоровался со Степаном за руку.
— Отец Мефодий. А Вы кто ж будете?
— Степан Нефедов. Командир особого взвода. Из города к вам, батюшка, прислали.
— Понимаю, понимаю, — священник мелко закивал, — самое время. Нечисть разгулялась не на шутку, словно последние дни близятся…
Они долго разговаривали, сидя на лавке. Священник, на удивление, оказался толковым. Он сам предложил Степану то, о чем тот хотел просить — с молитвой обойти все дома в Грачах и окропить их святой водой. Старшина, правда, особо на это не полагался, да и сам отец Мефодий, уже прощаясь, сокрушенно вздохнул.
— Поможет ли? — только и сказал он, и, шаркая ногами, скрылся в церкви.
Поглядев на треснувший циферблат своих стареньких трофейных часов, Нефедов спохватился и с досадой присвистнул. Время было уже позднее, а он, захлопотавшись, совсем забыл о том, что надо где-то устроиться на ночлег.
— Елки-палки! — громко сказал старшина, соображая, что делать. И тут же заметил в сумерках что-то белое. Приглядевшись, Степан понял, что к нему приближается женщина в головном платке, накинутом на плечи.
Татьяна подошла ближе и встала совсем близко, глядя на него безмятежными глазами.
— Это вы, товарищ старшина? — спросила она, и тут же рассмеялась. — Ой, да я же забыла, что Степан вы. Полуночничаете, Степан?
— Да нет, — Нефедов почесал в затылке, — совсем из головы вылетело, что надо бы с постоем определиться. А сейчас придется в машине спать. Хорошо хоть, своих расквартировал.
— Зачем же — в машине? — снова улыбнулась Татьяна. — Пойдемте к нам. Отец у меня сам солдат, воевал в японскую. Поймет. Да и что тут рассуждать, кто откажет, если власть вас прислала?