Люциан замер, когда его коснулись мои эмоции. Он тут же оказался рядом со мной и обхватил меня руками. Теплая летняя гроза. Я тесно прижалась к его груди. Он опустил подбородок мне на макушку.
– Ради бога, малышка, я не то хотел сказать, – в замешательстве бормотал он, поглаживая меня по волосам. – Эту ночь я не променял бы ни на что на свете.
– Но… тогда что ты имел в виду? – шмыгнула я, теперь уже совсем сбитая с толку. Он сделал глубокий вздох.
– Я ведь тебе рассказывал, что брахионам запрещены подобные отношения… – пояснил он. – Это закон, который Лига блюдет с особой строгостью.
И тут у меня словно пелена с глаз упала: они накажут Люциана из-за меня.
– Господи. Я не хотела, – испуганно ахнула я. Отстранившись, я подняла на него глаза. – Я… я поговорю с Лигой. Они не должны тебя наказывать. Это все моя вина.
– Нет, Ари. Ни в чем, что случилось, нет твоей вины. И ты не будешь с ними разговаривать. А лучше всего, чтобы ты никогда с ними не встречалась.
– Но почему? – если бы я могла сделать что-то, чтобы исправить свою ошибку, я это сделала бы.
– Потому что накажут они не меня, а тебя, – он позволил этим словам взорваться, как бомбе.
Что?! О’кей. Хорошо. Или не очень. Но в этом же вообще не было никакой логики.
– Лига считает более эффективным отпугивать потенциальных партнеров, чем самих брахионов, которым и так нечего терять. Кроме того, хорошо обученный брахион намного ценнее.
– И какое же наказание за такую связь? – уточнила я. Люциан прикрыл глаза и снова обнял меня.
– О, Ари, мне так жаль. Я этого не допущу.
Вот только я не могла принять его утешения. Мне нужно было знать, на что я шла. Я с силой оттолкнулась от его груди.
– Какое наказание? – я должна была знать.
Люциан медлил. Его челюсть напряглась.
– Они прикажут тебя убить.
У меня вырвалась презрительная усмешка.
– Ну да, а если поверят Джирону, то они в любом случае захотят меня убить, – сухо сказала я.
Вместо того чтобы посмеяться над моим отношением, Люциан оставался серьезным. Его глаза встретились с моими.
– Они отдадут этот приказ мне.
А вот сейчас я потеряла дар речи. Что за бесчувственный ублюдок выдумал такие законы?!
– Если я не исполню приказ, они будут казнить членов моей семьи, пока я не склонюсь… Но все равно, – уверенно заключил Люциан, – я никогда ничего тебе не сделаю.
Я обеспокоенно ему улыбнулась и выкинула из головы свои страх и безнадежность. Так мы далеко не продвинемся. Гипотетически жертвовать собой ради другого – это не выход. Мне нужно было хорошенько подумать.
– Этот знак нельзя как-нибудь убрать?