Уилсон Харрис, генеральный директор корпорации «Омега», человек, которого я слишком долго звала отцом, неспешно прохаживался вокруг меня. Он устроил нам ловушку, а мы слепо кинулись в нее. Кажется, в сотый раз я попыталась докричаться до Люциана. Не получилось.
«Хорошо, Ари. Сохраняй спокойствие. Думай».
Во-первых, нужно было выяснить, где я находилась. К сожалению, по этому поводу у меня были опасения. Порталы, никакой связи с Люцианом… Я готова была ставить на катакомбы. Как можно незаметней я осмотрелась. Может быть, я уловила бы какую-то подсказку, которая могла подтвердить мою догадку.
Было достаточно темно. Лишь теплое сияние от многочисленных свечей подрагивало на стенах. Пять кирпичных стен. Окон нет. Дверей нет. Потолка нет?! По крайней мере, мне его было не видно. Стены терялись где-то далеко наверху, в тенях.
«Ага. Ну, пожалуйста». Открытый конец. Значит, все-таки катакомбы. «Ладно, дальше! Что еще говорил Рамадон? Создатель устанавливает правила». Кто был создателем? Этот Тристан? А был ли он праймусом? Это мешало мне позвать Люциана?
Вдоль длинных стен стояли статуи каких-то рыцарей. Вокруг них тоже разливалось море из свечей. Мне понадобилось дважды на них взглянуть, прежде чем я поняла, что с ними не так. Все они стояли спиной к залу. Даже страшно. Кроме того, обстановка напоминала средневековую церковь… Сюда вписывался даже массивный стол, который находился в центре зала, словно алтарь. Только старинный стул, на который как раз уселся мой приемный отец, нарушал сакральный образ.
– Ты выглядишь как раньше, когда делала домашнее задание по математике. Вынужден тебя огорчить. В этот раз у твоей задачи нет решения, – он говорил так заботливо, как если бы и правда хотел, чтобы я чего-то добилась. Я его лучше знала.
– Пошел ты! – зашипела я.
Голова отлетела в сторону, встретившись с ладонью Тристана. Боль прожигала череп, но я внутренне оскалилась. Благодаря тренировкам с Люцианом я привыкла к боли. Это еще было ничто. Я сплюнула кровь ему под ноги и принялась выдумывать колкий ответ. В эту же секунду Тристан, как громом пораженный, упал на пол. Он трясся и хрипел.
– Никогда больше не бей мою дочь, понял? – негромко предостерег его Харрис. – Она значит для меня больше, чем ты когда-нибудь мог бы вообразить.
Взгляд Тристана в тот момент мог бы убить. Я ошалело переводила взгляд с него на Харриса и не могла не испытать к нему долю нового, какого-то извращенного уважения. По всей вероятности, он далеко продвинулся в своих исследованиях, раз мог давить на такого, как Тристан.