— С бомжами такое проделать можно, а вот пацанву там не утаишь. Шустрый народец, — выразил сомнение смуглый бандит с черными навыкате шальными глазами, прозванный за это Цыганом. — Кто-нибудь из местных обязательно их обнаружит и стукнет властям.
— Наркотой одурманим, будут сидеть тихо, как мыши, — возразил ему Проня. — Меня беспокоит другое: их же мочить и потрошить надо. Не так ли, Седой? — его голос резко прозвучал в наступившей тишине, и все посмотрели на своего главаря. — Ну и как эту чистую работу делать на заброшенной даче? Думаю, этот парень, Хирург, не согласится!
Седой ответил не сразу. Хмуро оглядев подельников, он пренебрежительно покачал головой.
— Не о том толкуете! Само собой понятно, что это дело потруднее того, чем привыкли заниматься. А вы думаете, такие бабки сами на нас с неба свалятся?
Всем своим видом показывая, что в отличие от них им все уже продумано, он медленно и членораздельно, как учитель школярам, разъяснил:
— Почему, даже несмотря на мокруху, меня привлекает это дело? Да потому, что оно намного выгоднее и безопаснее!
— Допустим, что выгоднее. Но чем же оно безопаснее? — не выдержал Фитиль.
— А тем, что как ни пугаем мы родственников, требуя выкупа за заложников, они все равно стучат мусорам, — таким же ровным голосом ответил ему Седой. — Ну кому нужны бомжи и беспризорники? Властям они поперек горла.
— Ты хочешь сказать, что их и искать мусора не будут? — согласно кивнул головой Фитиль. — Ведь и правда, никому их не жаль. Бомжи — те вообще конченые люди, а бездомные пацаны такое же отребье: сызмальства пьют и нюхают наркоту.
— Теперь понял? — с видом превосходства взглянул на него главарь. — Их хоть пачками мочи, никому до этого нет дела. А мусора лишь спасибо скажут!
Немного помолчав и снова нахмурившись, он добавил:
— Меня в этом деле не трудности беспокоят, а вы, братки! Справитесь ли со своей задачей? Это не та клиентура, с которой мы раньше имели дело!
— А в чем разница? — скривил губы в мрачной ухмылке Цыган. — Бомжи и пацанье покруче, что ли, будут?
— В том-то и дело, братва, что ни ногами их пинать, ни утюгом гладить, ни отбивать у них ничего нельзя! — наставительно произнес Седой. — Иначе вся наша работа пойдет насмарку.
— Это почему? — в один голос удивились его подельники.
— Да потому, что бабки нам отвалят только за здоровую начинку нашей клиентуры! Чего же тут не понимать?
— Выходит, у нас будет вроде как скотобойня? — осклабился Фитиль. — А мы станем мясниками?
— Вот я и боюсь, что хреновые из вас мясники, — мрачно усмехнулся Седой. — Кто и правда мясник — это Костыль, но он пока в тюряге. Вся надежда на его кореша Хирурга, однако этот потрошитель один не управится!