— Ты провела со мной почти неделю в пустыне, или ты уже забыла? — Он повернулся к ней лицом.
— Конечно, нет. Но ты почти не говорил со мной!
— Мы разговаривали очень долго.
— Нет, всего лишь один раз ночью. Мы говорили о проекте, о Максе — и все.
Несколько минут Танде молчал.
— Я думал о тебе часто после той ночи, — наконец признался он и перекатился на спину. — Много раз я хотел не знаю даже чего: позвонить тебе, как-то связаться с тобой.
— Но почему не сделал этого?
— Потому что, — он провел рукой по своему лицу, — потому что не думал, что это именно то, что следует сделать. Я не считал это правильным.
Амбер неуверенно посмотрела на него, внезапно ей стало холодно.
— А теперь? — спросила она тихо.
— Не знаю. Ты мне очень нравишься. Но все это будет очень непросто.
— Почему? Почему это должно быть сложнее, чем с кем-то другим?
— Я из Мали, Амбер! — Он снова повернулся к ней лицом. — Я — мусульманин, африканец! К тому же министр в правительстве страны, пытающийся помочь продвижению проекта, в котором твой отец — главная фигура. И потом, с Максом тоже будут проблемы.
— Какое дело Максу до всего этого, его это не касается, — рассерженно заявила Амбер.
— Но ведь ты сама-то так не считаешь? — Голос Танде показался ей вдруг резким и строгим.
— Какое ему дело до этого. К тому же ты ему нравишься. Он любит тебя больше, чем всех нас, вот что я тебе могу сказать! — Она попыталась превратить все в шутку. Танде молчал.
— Амбер Сэлл. А ты знаешь, что это значит по-арабски? Амбер?
— Нет.
— Сокровище, нечто драгоценное.
— Я и не думала, что ты знаешь арабский, — заметила она, почувствовав внезапное смущение и стеснение в груди.
— Достаточно хорошо, чтобы читать Коран и заказать себе пиво.
— Но ведь тебе категорически нельзя пить, — сухо уточнила она.
Он рассмеялся, притянув ее к себе ближе.
— Ох, ты для меня слишком умна и быстро реагируешь, мне так это нравится в тебе, ты ведь знаешь.
— Да и ты не такой медлительный, — пробормотала она, уткнувшись в его грудь, но чувство страха так и не покинуло девушку. Что он такое говорил? Она высвободила голову.
— Итак, что же мы… что же ты собираешься делать? — спросила она.
— Я не знаю.
— Но должен же быть какой-то путь, разве не так? Я имею в виду… конечно, если мы нравимся друг другу, то все остальное не имеет значения… не знаю, как сказать, мы ведь найдем способ обойти препятствия? Разве нет?
— Иншалла — все в руках Аллаха.
Это было не совсем то, что ей хотелось бы услышать.
Бекки следила за тем, как открывается и закрывается рот Мораг, после того как та произнесла первые несколько предложений, она уже больше не вслушивалась в слова.