- Ты долго будешь от меня бегать?
- Да ничего я не бегаю.
- Ну да конечно. Давай рассказывай…
- Игорь, чего ты ко мне прицепился? Что я тебе рассказывать должен?
- Ты знаешь что, не придуривайся. Я же тебя больше десяти лет знаю и вижу, что ты сильно изменился. Молчишь все время, когда не молчишь, какую то хрень несешь, непонятную. Это чтение твое, ты же кроме учебников, ничего в жизни не читал. Или твоя охота на зайцев, да ты же их раньше только в зоопарке мог видеть.
Виктор задумался. С одной стороны велик риск закончить свою жизнь с дыркой голове, подвале какой ни будь тюрьмы. А с другой,… знания попаданца, словно жгли его изнутри, хотелось с кем то поделиться. И Игорь великолепная кандидатура, уж он точно не должен побежать стучать на друга, но риск, риск…
- Тю на тебя, параноик. Ничего я не менялся, тебе кажется. Не надоело еще в Шерлока Холмса играть? Что там охотиться! На другую ночь, там уже целая толпа зайцев гоняла, с комиссаром во главе. Вон, иди к Давиду Соломоновичу приставай, где он научился на зайцев охотиться. А читаю, потому что скучно, нечем заняться. И тебе советую, чтение хороших книг успокаивает нервы.
- Опять отпираешься. Зря ты так, ведь видно же… я же по-хорошему хочу, помочь, а ты…
- Игорь, спасибо конечно, но у меня и так все нормально.
- Нормально? А где ты про Бардера своего услышал? Я письмо Сашке Литвинову писал, а фамилию этого Бардера забыл. Тебя как раз не было, и я пошел к Синицыну, он то должен знать, ведь ты из санчасти не вылезал. Так вот, Синицын про Бардера никогда не слышал и вообще, говорил, что летать без ноги невозможно. Я тогда весь полк опросил, никто про этого англичанина не слышал. Откуда ты мог про него узнать?
- Откуда? Да услышал где-то. Не помню… когда на утенке грохнулся, то с головой какая-то беда приключилась… каша такая, постоянно забываю, потом вспоминаю заново. В общем, что-то с памятью моей стало. А молчу… голова болит постоянно, вот и молчу. Только ты Синицыну не говори. Он же меня залечит или от полетов отстранит, а я без неба уже не могу.
Игорь подозрительно на него посмотрел, сплюнул под ноги: - Врешь ты все. Вот чего ты такой брехун? - Он стукнул своим “мечом” по голенищу сабинского унта и обиженно отошел в сторону…
На аэродроме взлетала пара МиГов, комиссар с Петровым полетели на разведку. Снег, сдуваемый винтами, поднимался вверх и в стороны, образовывал длинный белый шлейф, словно свадебной фатой обволакивая взлетающие машины. Виктор помахал им рукой и обрадовался увидев, как пилот ведомого истребителя махнул в ответ, на мгновение, мелькнув черной, затянутой в перчатку рукой. - Удачи, мужики, - прошептал он, провожая взглядом машины.