Когда компьютер запустил обратное ускорение, до цели оставалось полтора часа лёту.
Я вышел из вирта, поскольку надоело бесцельно пялиться на черноту космоса, и сладко, до хруста в суставах потянулся. Настроение совершенно невнятное, делать ничего не хочется. Подняв себя за шкирку, я вышел в главный коридор, поднялся шесть ступеней по лестнице и, очутившись в кают-компании, где заказал Тени чего-нибудь перекусить и растянулся в кресле.
Очередное приключение можно было считать оконченным. Профессора, наконец-то, остались далеко позади, мы живы-здоровы, а кораблик стремительно приближается к цели - тому самому сектору девяносто девять, которого нет.
Всё же странная штука жизнь, думал я, уплетая за обе щёки омлет с креветками. Сколько времени прошло с Сангории, меньше года? А я без пяти минут пилот, учусь в Звёздной, сестра из провинциального хирурга превратилась в готового корабельного врача. Ей бы чуть практики и смело можно в дальний поиск.
Деньги с неба свалились, Тень. Казалось бы - живи и радуйся. Вот только такого количества проблем, как сейчас я и представить то не мог раньше. Да и какие до всей этой кутерьмы у меня случались проблемы, смех, да и только.
А время? Я по простоте душевной до поступления мечтал - полдня учёбы, а потом, да с моими новыми возможностями, ух. Займусь, как хотел - буду летать, сидеть в вирте, гулять с друзьями. Как бы ни так.
В Звёздной, чем выше возможности кадета, тем хуже у него с досугом. Выходные? Ха ха ха. Правильно говорили предки - кто тянет, на том и едут. Но всё же, я бы ни в жизнь не променял всё это на унылое прозябание на Сангории.
Курию мы обогнули по пологой дуге, гася скорость и плавно приближаясь к поверхности. Когда до посадки оставались считанные минуты, я вновь нырнул в вирт, где уже ждали Мишка с Маринкой, успевшие позавтракать незадолго до меня.
- Тень, зайди сверху, осмотримся, - приказал я.
Интеллект скорректировал траекторию и начал спускаться по широкой нисходящей спирали, задействовав оптическое поле.
Вновь я порадовался современным достижениям. Страшно подумать, но всего лет сто назад, чтобы рассмотреть удалённый объект требовались стекляшки сложной формы, создавать которые считалось чуть ли не искусством. Их нужно было полировать, холить и лелеять, а пыль для них была самым страшным врагом.
Теперь вместо физических устройств 'беркут' сформировал в открытом пространстве три гравитационные линзы корабельной оптической системы.
Первая, и она же главная, имела диаметр порядка восьми метров. Поток собранного ею света последовательно проходил через фильтрующие и усиливающие слои энергетических полей, а после попадал на поверхность фотонного приёмника. Компьютер обрабатывал данные и транслировал в вирт готовую трёхмерную картинку расположенной в шестистах километрах внизу пустынной равнины. Детализация была просто потрясающей. Система давала оптическое усиление в девятьсот тысяч раз, что вполне позволяло разобрать каждую песчинку.