— Вот здесь… — я не знал, как по-французски «ось», поэтому мне пришлось изображать все на пальцах. Изобразивши, спросил: — Так это ваши часы?
— Да, мои, — еще раз подтвердил Поль.
У меня уже не оставалось никакого сомнения, что произошло с часами. Очевидно, в подвале их выронили, потом подняли — часы стоят. Кто-то (а это мог быть только часовщик) открыл крышку, надеясь понять, насколько серьезно поврежден механизм. А когда крышка закрылась — почти герметический корпус часов сохранил в себе частичку окружавшей его атмосферы.
— Помочь вам починить часы? — предложил я.
— Спасибо, я сам.
Похоже, Поль был не слишком дружелюбен. Попрощавшись с местным часовщиком, я вернулся к дяде на виллу (полицейские уже покинули ее, и мы могли чувствовать себя посвободнее).
— Ну, Мартин, что-нибудь дали твои поиски? — поинтересовался дядя перед тем, как мы сели обедать.
— Я поговорил с местным часовщиком, Полем…
Я заметил, как дядя насторожился.
— Это не самый приятный тип, — сказал он. — Когда-то он был парфюмером, но оказался бездарен и разорился, а изготовлять эссенции счел ниже своего достоинства. Кроме того, про него ходят разные слухи…
Насчет слухов дядя мог не продолжать. Некоторые часовщики (позор нашего цеха) иногда скупают украденные карманниками часы. Но если Поль имеет дело с такими типами, ему ничего не стоило найти помощников для ограбления.
— Так вот, — удивил я дядю Вильгельма, — его часы источают тот же аромат, что и твой подвал для хранения запахов. Вечером я хочу подойти к его дому — естественно, незаметно — и посмотреть, чем пахнет он сам.
— Я пойду с тобой! — обеспокоился дядя.
Я не стал возражать — все-таки Грасса я практически не знаю.
Мы плотно отобедали (готовят во Франции значительно лучше, чем в Германии — впрочем, о немецкой кухне я уже говорил в рассказе «Ледяная нога» и повторяться не собираюсь), а затем отдыхали до вечера. Ева и Кристина возились с ребенком и не мешали нам набираться сил для ночных приключений — а в том, что они будут, я уже не сомневался: это говорило чутье не часовщика, а полицейского.
Вечером, когда стемнело, мы подошли к дому Поля (хорошо, что дядя Вильгельм пошел со мной — оказалось, что часовщик жил совсем не близко от мастерской). В его окнах горел свет, однако через некоторое время он потух, и Поль вышел на улицу. Мы с дядей спрятались за широким деревом, когда он проходил мимо нас, а затем пошли за ним. Большинство окон были темны, здесь ложатся рано: Грасс — город мастеровой.
Слежка привела нас аж на самую окраину города, к какому-то небольшому сарайчику, за которым уже начинались сады. Часовщик зашел внутрь, мы же вынуждены были остаться снаружи.