Терри Анслей вошел в кабинет и уже с порога крикнул:
— Барт, попробуй угадать, с какой я новостью!
— Начали убивать?
— Нет! Перестали воровать!
Барт просмотрел сводку за текущие сутки. Так и есть: на данный момент ни одного убийства и ни единой кражи. Старший офицер не верил своим глазам. Не только статистика, весь жизненный опыт летел к черту.
Ночью Эрвуд спал плохо, несколько раз вставал и шел на кухню, курил и пил холодный чай прямо из чайника, пока Эмилии не надоело. Она заставила мужа выпить снотворное. Наутро Барт дал себе слово прекратить самоистязание.
Новость, как и следовало ожидать, взбудоражила общество еще больше. Многих она просто напугала, что нередко бывает при столкновении с чем-то из ряда вон выходящим. Другие предпочли считать происходящее жульничеством полиции, морочащей им головы, и сделались более подозрительными. Была между тем категория граждан, которых это коснулось непосредственным образом.
— Сидим мы сегодня с Гарри Холлинсоном в приемной, — рассказывал любивший поболтать Питер Бентон, — и тут заявляется некто по кличке Меломан. Любопытный тип, шляется по рок-концертам и дискотекам, и, когда вся толпа начинает визжать и прыгать до потолка, он скачет вместе со всеми и при этом шарит у них в карманах… Улов, конечно, мизерный, зато и попадается редко. Так вот. Появляется он у нас, начинает реветь и просит его посадить. «С какой стати?» — «Работать не могу, — канючит Меломан. — Только собираюсь занырнуть в чей-нибудь карман — теряюсь сразу и стою, как мешком ушибленный. Посадите меня ребята, а?»
Эрвуд смеялся вместе со всеми, хотя и слушал вполуха. Разложив на столе карту города с ближайшими пригородами, Эрвуд отмечал на ней карандашом точки, где, по сводкам, в последние две недели произошли кражи и убийства. По убийствам статистики было мало, зато с кражами сразу бросалась в глаза закономерность — они лежали в пределах некой границы, которую Барт старательно вычертил. Получилась довольно правильная окружность с центром где-то в Северо-Восточном секторе города.
— …А вот еще вариант, — расслышал Барт окончание чьей-то фразы. — Нас загипнотизировали. Промыли мозги всем действительным и потенциальным ворам и мокрушникам; внушили, что красть и убивать грешно.
— Кто?
— Ну, не знаю Экстрасенсы какие-нибудь или йоги… Теперь они возьмутся за торговцев наркотой и неплательщиков налогов. Город станет обителью праведников, и нам всем дадут под зад коленом. Придется подыскивать новую работенку. В свое время я был неплохим ударником.
Пит выбил ладонями по столу дробь, изображая джазового музыканта. Пит и Терри продолжали болтать, но Эрвуд уже не слушал, захваченный новой версией, на которую, сам того не подозревая, натолкнул его коллега. А что, если из вычисленного им «центра» действительно исходит нечто, делающее невозможной даже мысль о краже или убийстве? Ведь он сам, как ни старался, не смог представить себе картину убийства. И Меломан, профессиональный карманник, вдруг разучился красть…. Причем действие этого «нечто» распространяется только в пределах окружности, охватывающей целиком город и часть ближайших пригородов… Определенно в этом что-то есть…