Зашумели стулья, все подошли к стойке с чаем и кофе. А меня зацепила взглядом Снежная Королева, личный и самый главный референт нашего Шефа. Дама эта работала еще в секретарите ЦК КПСС и умела проводить не только рекогносцировку, но и выуживала блестяще любую информацию из нас, дурачков. Всегда ласковая, она была многословна и говорила часто о каких-то нереальных вещах: об улетевшем в суровую зиму очень дорогом попугае, о замерзающих в канализациях у соседей по виллам в их деревеньке питонах и крокодильчиках…. Нельзя ее назвать сподвижницей Гринписа. Просто Снежная Королева точно уловила, какая тема больше всего наводит тоску на сослуживцев: зоологическая. И с ее помощью, когда плененный ледяным взором сотрудник уже изнывал от нетерпения, она наносила незаметный, как кинжал гаремного евнуха, удар, задавая абсолютно точный вопрос, который и был целью всей этой мутоты с питонами и попугаями. Если жертва на вопрос не отвечала, ему в подробностях рассказывали каким был умным Сильвестр (попугай, а не московский бандюга), как он обихаживал пластмассовую подружку в клетке, какие книжные полки предпочитал обсерать и т. д. В общем, издерганный пленник, поглядывая на старинные напольные часы «Мозер и К» в зале совещаний, начинал соображать: что же лучше — доложить Шефу о непроделанной за утро после летучки работе или выдать Королеве ту информацию, которую она пыталась собрать, отделяя как зерна от плевел, инфу от птичьих перьев и змеиной чешуи. Побеждала Королева. Всегда. Сотрудники Конторы почти не помнили старые советские времена и не могли составить серьезную конкуренцию помощнице Шефа в казуистике. Слава ЦК КПСС и их школе выживания!
Итак, она меня зацепила. Легонько так попридержала меня малиновой кожаной папочкой и пропела: «Дорогая, останься!»… У нас с Королевой были добрые отношения, так как я знала ее еще до того, как начала путь трудовой Славы в нашей Конторе. Поэтому мне позволялось то, что другим было не под силу — даже Мадам Гадюкиной: я говорила Снежной Королеве только то, что действительно думала и всегда с неподдельным интересом выслушивала истории про попугая и прочую живность. Причем, задавала наводящие вопросы и так сожалела о случившемся, что даме первой надоедал этот маскарад и Королева напрямую выкладывала, что же ей нужно. Но на этот раз она была как-то встревожена, что ли. Вернее, видно, что Королева сомневается в правильности своего поступка и хочет сказать (вот это да!) мне правду!
— Милая моя девонька! Ты знаешь, что все факсы вашего отдела складываются во второе отделение приемной. Но тут вот что происходит. На имя Главного из-за границы стали приходить какие-то факсы на английском, арабском и еврейском… Я решила показать их тебе…