Лайзе все меньше нравились обильно потекшие в ее сторону комплименты. Слишком хрупкий под ногами лед — сойти бы.
Мак, ну где же ты?
Его взгляд она чувствовала без перерыва — настойчивый, свербящий. На лице застыла фальшивая улыбка, вторившая неприятным смешкам проводника, чьего имени она до сих пор не знала.
— А вас как зовут?
— А Малыш никогда не говорил обо мне?
Лайза осеклась, ответила осторожно.
— Я просто… чтобы убедиться.
— Да Кей Ларвин я, милочка. Твой новый босс.
Она хотела ответить что-то льстиво-приятное, мол, приятно познакомиться, конечно же, много о вас слышала, но не успела — звуки выстрелов они услышали одновременно.
И тут же закрутилось.
Если раньше казалось, что время задремало, слиплось в единый комок и прекратило ход, то теперь оно понеслось со скоростью наступившего на осиное гнездо жеребца. Крики, стрельба, гомон… Лицо стоящего напротив Кея моментально превратилось в гримасу ненависти, рука потянулась к пистолету.
— Ты привела?! Ты?! — хрипел он, брызгая слюной. — Я знал!!! Сучка! Чувствовал…
Она метнулась в сторону, но куртку и лицо все равно забрызгало его кровью; куда попали, не смотрела — боялась, что зрелище въестся на всю оставшуюся жизнь. Только услышала, как упало за спиной тело, и бросилась к кустам, к ближайшей чаще.
Все смешалось воедино: громкие выкрики, написанная на сонных лицах паника — из домов повыскакивали прямо в трусах, — выпученные в безумии глаза…
Лайза нырнула в густые заросли, оцарапала веткой щеку, подвернула лодыжку. Ойкнула, поскользнулась на сыром мхе, с размаху уселась на пятую точку и поехала на ней, собирая хвою и шишки, вниз, к берегу небольшой речушки. Остановилась, набрав полные ботинки воды и грязи, спешно отползла под навес из корней, свернулась там в комок и накрыла голову руками.
* * *
— В меня стреляя-я-яли!
— Не в тебя — в главаря.
— Я попу отбила! Свалилась прямо на нее!
— Залечим.
— И щеку расцарапала!
— Тоже исправим.
— И напугалась!
— Ну, я же пришел?
Да, он действительно пришел. Нашел ее под корнями — грязную, напуганную, дрожащую, — вытащил, как трясущегося в панике щенка, на руках донес до машины. А там не удержался, прижал так крепко, что едва не задушил. Поцеловал уже позже, когда «надержался», долго гладил по волосам, сжимал затылок и все не верил, что «вот оно»…
А теперь вез домой. Домой.
Потому что все закончилось.
Лайза дрожала и канючила без перерыва, но Мак понимал — это стресс. Так иногда реагируют.
— У меня в ботинках столько грязи… видишь? Как теперь отмыть? По колено, видишь?
Голос тоненький, расстроенный, глаза большие.