Но дело в том, что Саша Романов безвременно покинул этот мир, когда у него на скорости в сто пятьдесят кэмэче открутилось и поехало по своим колесьим делам правое переднее колесо. Разукомплектованного Желтого, плюясь, долго выковыривали из груды покореженного металлолома спасатели. Потом поползли слухи, что колесо отвинтилось не само по себе. Мол, не может быть у простого колеса никаких личных дел. Дескать, кто-то ему подсобил. Очень похоже на правду, потому что Саша уже предпринимал несколько не вполне удачных попыток склеить ласты. И все время помимо своей воли. А один раз даже не без моего деятельного участия. Но упорные врачи никак не желали отпускать его в мир иной. Демонстрировали чудеса профессионализма, но к жизни таки возвращали. До поры, до времени. Впрочем, неважно.
Важно другое. Будь Желтый в живых и при прежней должности, я бы нашел к нему подход. И выведал, кто и что стоит за смертью моего друга. И — никаких проблем в осуществлении плана мести.
Только Желтого давно не было. А кто сейчас исполняет его обязанности, я не знал. Более того — я не знал, есть ли вообще такой человек и такая должность. Все-таки рэкет изрядно эволюционировал за последние годы… А если такой человек и есть, то кто он? с чем его едят? какой у него характер?
Знание таких тонкостей весьма и весьма помогло бы при осуществлении придуманного плана. Но план был, а знаний не было. И это значило, что мне предстоит добыть их собственным горбом. Что ж, не привыкать. Оставалось только дождаться, когда придет мой черед садиться за баранку машины с девятью кубиками на дверцах и колесить по городу в поисках придурков, согласных променять свои деньги на мои километры. Обладание такси было главнейшей частью начальной стадии моего плана. Но до этого момента было еще несколько часов.
Литовец, судя по всему, осерчал на меня изрядно. Настолько, что мне, похмельному, пришлось добираться до гаража — на предмет принять смену — своим ходом. Занятие, между нами говоря, непривычное, тем более, что тело все еще слушалось меня не вполне. Тем не менее с задачей я справился, потому что человек ответственный и во всех отношениях достойный, и в гараж вошел, имея в запасе еще целых десять минут до начала смены.
И сразу понял, что даже недооценил степень обиды Яна. Коллеги встретили меня с арктической, не совру, прохладцей. Исходя из того, что обычно Литовец болтливостью не отличается, я сделал вывод, что утренний разговор зацепил его настолько, что он счел для себя возможным передать содержание оного другим таксерам. То есть, больше, чем до глубины души.