– Тс-с-с!
Ситлоу впереди застыл как вкопанный. Поднял напряженную руку и резко опустил, как на шарнире, плавно припал к земле. Другие двенды замерли и последовали примеру вожака. Рингил постарался скопировать их движения, насколько это под силу человеку. Ситлоу поднял руку и молча указал на деревья впереди. Там протекал широкий ручей с водой темно-серого, с синевой цвета – они почти вышли на его берег, – и что-то двигалось по воде, издавая тихий плеск.
Рука Ситлоу вновь пришла в движение.
Это был, как позже подумал Рингил, единственно правильный способ описать произошедшее. Рука двенды пошевелилась, но не так, как если бы владелец ее контролировал. Казалось, в каждом пальце и ладони проснулась собственная воля – злая и не очень согласованная. Запястье изогнулось под немыслимым углом, кисть несколько раз сделала странный жест тремя пальцами, изогнутыми на манер когтей, и Ситлоу прошипел что-то неразборчивое. Рингил расслышал один-два слога, но даже от этого покрылся гусиной кожей.
И со светом впереди что-то произошло.
В тот же миг длинное, потрепанное каноэ выскользнуло в поле зрения. В нем сидели пятеро мужчин, бородатых и неряшливо одетых, вооруженных до зубов. Рингил заметил мечи и топоры, луки с наложенными на тетиву стрелами и огромный арбалет на чьей-то спине. Двое сидели на веслах, управляясь с ними чрезвычайно легко, что свидетельствовало о немалом опыте: лопасти рассекали воду почти бесшумно, и каноэ двигалось, рождая едва заметную рябь. Остальные трое бородачей явно были дозорными: они вертели головами, бдительно обозревая окрестности. Никто из пятерки не произнес ни слова, пока они были на виду.
Они проплыли менее чем в пяти футах от места, где к земле припали двенды, и явно ничего не заметили.
Ситлоу ждал неимоверно долго, а потом его скрюченные пальцы распрямились, свет опять изменился, и двенда начал дышать. Рингил лишь теперь понял, что вожак их отряда полностью перестал это делать, когда застыл на берегу ручья.
– Кто они такие?
Ситлоу пожал плечами.
– Старьевщики. Выискивают на болоте безделушки, оставшиеся от Черного народа, и продают в северных землях как олдрейнские диковинки. Большей частью, доведенные до отчаяния люди, но здешние места знают хорошо. У них лагеря ближе к краю. С ними лучше не связываться.
– Не связываться? – Рингил нахмурился и ощутил причудливый всплеск веселья наполовину с разочарованием. Он скривился. – Ты серьезно? Охуенно могучие двенды прячутся по кустам от болотного отребья? Хойранов кривой хрен, Ситлоу – они же просто люди.