Да не судьба. Вместо банковских счетов, чековых книжек, Парижей, Ницц, райских островов с доступными девицами, вместо злачных кварталов Амстердама — пуля в башку. В затылок. Неман не испытал ни малейших угрызений совести, стреляя сзади — на войне как на войне, а изменнику не солдатская смерть, а поганая. Да и гуманно все же: бац! — и как свет погасили. Так и лег предатель мордой и роскошным кашемировым пальто в растоптанную мартовскую грязь московского двора.
Это было первое дело Немана в постсоветскую эпоху. Потом акции пошли если не потоком, то явно погуще, чем в прежние годы — жизнь стала грубее, грязнее, вынесла на поверхность всякую человечью пену, и бороться с ней приходилось сурово.
Неман давно поставил себе правило: бью только сволочь. Считал, что это правило соблюдает. Объект тщательно им изучался и лишь после этого принималось решение: работать по нему или нет. Впрочем, отказов — по пальцам перечесть: кандидаты на отстрел как на подбор были дивный народец, по которым пуля плакала уже давно… Годы шли, работы не убавлялось. Моральные уроды не переводились. Их даже становилось больше.
С годами Неман стал ощущать, что его мысли и чувства притупляются. Он привык ни о чем не думать, ни в чем не нуждаться. Семьи у него не было, дома он мог часами лежать, глядя в точку — и не замечать, как идет время. Оно выпадало куда-то.
А фирма процветала! Она набрала обороты и приносила очень даже немалые деньги на одной только коммерции. Глава компании заматерел, приобрел совершенно буржуазный лоск: костюмы, галстуки, лосьоны, тренажерный зал, уход за лицом в косметическом салоне… Бывшие генералы КГБ, которые финансировали и крышевали этот проект, постепенно уходили — кто в мир иной, кого задвигали за ненадобностью: мавр сделал свое дело… Бывший аналитик теперь сам решал все вопросы, сделался вальяжен и самоуверен. Платил отлично. Неман неоднократно выезжал на акции в другие города и даже страны, всякий раз с другими документами — этим фирма снабжала безупречно. Результат он давал стопроцентный, причем после акции старался о сделанном сразу же забыть — и уж вовсе никогда не интересовался прессой на эту тему. Дешевое честолюбие было ему органически чуждо.
Он не хотел думать, но думалось само — он же видел, что шеф работает уже не за идею. Тот ощутил незнакомый ему прежде вкус больших денег, и сильно на этот вкус повелся. Бывший аналитик КГБ открыл, что раньше он мало что знал о жизни. Дураком был, если уж правду сказать. А сейчас стал умным.
Да, Неман видел это. Заказов стало еще больше, и объекты были теперь все либо крупные коммерсанты либо провинциальные чиновники. Все они были не очень чисты на руку, иные и страх потеряли, что верно, то верно. Но прямо уж так взять и записать их всех в законченные скоты?.. Нет, это уж чересчур. Неман решил всерьез поговорить с начальником, и случай не заставил ждал.