Устроившийся под столом пес тоже громко хрустел костью, которая была принесена трактирщиком немедленно. И даже старик проявил недюжинный интерес к трапезе. Видимо, хоть годы и брали уже свое, но поесть дедуля любил. Вон как трескает кашу с тушеным мясом. Судя по всему, зубы еще не все потерял. Одна только девушка ела вяло и неохотно. Но зато она не забывала то и дело подкладывать деду самые аппетитные кусочки и постоянно следила за ним краешком глаза, готовая в любой момент вскочить и заботливо подать что-нибудь еще.
Трактирщик был просто счастлив. Вместе с артистами в зал набилось столько народу, что он с двумя слугами едва успевал подавать на столы и забирать грязную посуду. Пиво лилось рекой. Взволнованные люди азартно спорили и бурно обсуждали особенно понравившиеся трюки. Так же азартно косились на чужаков, но мешать им не смели: хищно поглядывающий с пола пес явно не был таким же смирным, как на сцене, а уж зубы у него оказались такими внушительными, что без труда перекусили коровью бедренную кость у самого основания. Настоящее чудовище. Так что неудивительно, что тот стол старались вежливо огибать стороной даже слуги.
Наконец чужаки насытились и с удовлетворенным вздохом отодвинули от себя блюдо с остатками жареного гуся. Потом дождались, пока наестся медленно, с явным трудом жующий старик, и вопросительно глянули на девушку.
– Когда поедем?
– Как дедушка решит. – Она пожала плечами и тронула старика за плечо: – Дедуль, ты не сильно устал?
– Нет, – невнятно буркнул тот, догрызая мясо на кости.
– Куда хочешь пойти дальше? На север? На юг?
Старик со вздохом отложил кость и опустил на стол перемотанные какими-то тряпками ладони, позволив девушке вытереть испачканные жиром пальцы. Потом отбросил с лица бесконечно мешающиеся лохмы и с укором спросил:
– Когда ты меня пострижешь наконец?
– Бабушка год не велела, – неожиданно строго посмотрела девушка. – Ты же не хочешь обидеть ее память?
– Нет.
– Тогда терпи. Еще половина срока осталась.
Дед тяжко вздохнул. Но вдруг встрепенулся, как-то странно наклонил голову и, пристально взглянув на внучку, скрипучим голосом попросил:
– Спой мне, Гайка. Спой что-нибудь… для настроения. А потом и поедем. Куда-нибудь на юг. Где тепло. И где мои старые кости наконец хоть немного согреются.
Девушка тут же кивнула.
– Хорошо, дедушка. Что ты хочешь, чтобы я спела?
– Все равно. Я хочу послушать твой голос.
Господин Ридолас краем глаза отметил, как разулыбался до ушей трактирщик и как мгновенно примолк весь остальной народ, а потом с удивлением понял, что все с нетерпением ждут песни. Причем ждут так, словно она действительно того стоила.