Глава 3. Молчание — золото
— Ольга Григ… Григорьевна? — удивленно воскликнул мужчина, как только увесистая темная шляпа открыла ему лицо гостьи. — Чем обязан?
— Ах, Николя! — защебетала женщина, участливо протянув руки к нему, но при этом продолжая сидеть на изысканном французском диване, словно была к нему пришита.
Николай Александрович оторопел, не решаясь двинуться с места. Фривольность этой женщина его искренне пугала и настораживала, и он недоверчиво уточнил о цели ее визита.
— Разве вы не получили мое письмо, милый мой человек? — спросила дама, изображая легкую растерянность.
— Получил, но подумал, что это какая-то ошибка! Простите, Ольга Григорьевна, но нас с вами связывают… несколько встреч в театре да на балах у общих знакомых. Я отправил вам подарок, но вы остались холодны и вели себя так…
При слове «подарок» Ольга начала торопливо расстегивать верхние пуговицы пуританского платья из плотной ткани.
— Что вы делаете? Моя супруга вернется с минуты на минуту! — проблеял побледневший мужчина и для того, чтобы показать свое смущение от странного зрелища, прикрыл глаза слегка дрожащей от волнения рукой.
— Посмотрите, на мне ваше колье, — продемонстрировала она драгоценности и радостно добавила: — С нашей последней встречи я его не снимаю. Оно мне дорого, как память о самых ярких минутах, проведенных в вашем обществе, Николя!
Глупый вид ловеласа очень смешил Ольгу, он явно не ожидал столь стремительного поворота событий и искал способ избавиться от назойливой гостьи, неожиданно воспылавшей к нему чувствами, после почти полугодичного молчания.
— Я сделала это: ушла от него навсегда и мы можем воссоединить наши судьбы! — воскликнула она так громко, что голос ее зазвенел в просторной дорого обставленной гостиной. Николай Александрович вращал своими слегка выпуклыми и пожелтевшими от неполадок в печени глазами и шепотом произнес чуть не плача:
— Ольга Григорьевна, вы восхищаете меня своей… решимостью, но право слово, голубушка…
— Постойте! Так значит, все это было напускное? — продолжила свой спектакль дама, качнув огромной шляпой, перья на которой местами слиплись из-за дождя. — Вы заставили меня поверить в то, что я вам небезразлична, а теперь… когда мосты сожжены… вы… вы…
Она не договорила и тихо зарыдала. Ее слезы значительно усложняли ситуацию. Николай Александрович терпеть не мог соленых потоков, ему делалось сразу плохо. Он сиротливо оглянулся, чтобы проверить, нет ли прислуги поблизости, затем ринулся к безутешной женщине и, сев рядом с ней, взял ее за руку, после чего с участием произнес тихим вкрадчивым голосом: