Потом он повернулся и сказал Гевиннеру:
— Надеюсь, сегодня кофе вам понравится больше, чем вчера утром. — Лениво снял курточку, закатал рукав своей белой рубашки и показал багровый синяк на тугом бицепсе, где его ударило подносом, когда машина отъезжала. Он просто показал его и посмотрел в лицо своего соседа, который еще ни проронил ни слова и не изменил собранного выражения лица.
— Итак, — начал Билли, — я не могу сердиться на членов семьи, к которой вы принадлежите, и никогда не смогу, пока вашему брату Брейдену и мне будет о чем разговаривать. Я думаю, вы пришли сюда извиниться передо мной. Но я хочу, чтобы вы знали: вам не надо этого делать. Просто посидите здесь, выпейте кофе и оставьте девушке десять центов на чай.
Не закончив еще эту благожелательную речь, Билли Спанглер оторвал свой зад от белого фарфорового стула и отправился на залитую солнцем улицу — пожать руку Брейдену Пирсу. Но прежде чем Билли сделал от столика несколько шагов, он услышал звук плевка. Ему не надо было поворачиваться, чтобы понять, что случилось. Гевиннер Пирс плюнул в свою чашку кофе. Одномоментно Билли увидел быстрое змеиное дергание головы Гевиннера, застывшее выражение лица Маленькой Эдны и услышал звук плевка. Билли застыл на месте. Он стоял в таком положении, одновременно глядя в сторону машины Брейдена Пирса и на скорчившуюся фигуру брата Брейдена. Пока он неподвижно стоял так, Гевиннер достал свой бумажник, положил на стойку стодолларовую банкноту и спокойно сказал:
— Я не из тех, кто оставляет на чай десять центов!
Почти сразу же после завершения этой тирады, даже когда слова были еще на его губах, он устремился за Билли Спанглером. Гладкий, бархатистый рукав его светло-коричневого пальто скользнул по голой руке Билли, когда он прошел мимо него, и Билли увидел, как он вышел из кафе и быстро пересек улицу, даже не повернувшись в сторону машины своего брата.
По всей видимости, только два человека, кроме Гевиннера, знали, что Гевиннер Пирс не извинился, а плюнул в чашку с кофе. Это знали только Маленькая Эдна и Билли Спанглер. Они посмотрели друг на друга. У Маленькой Эдны было напряженное испуганное лицо, когда она схватила тряпку и стала вытирать стойку, а Билли Спанглер впервые за свою взрослую жизнь почувствовал страх, холодный и глубокий страх, опускающийся до его молодого теплого живота, и одновременно с холодом в животе — чувство благоговения и успокоения.
— Эй, Принц! — крикнул Брейден, но Гевиннер не обратил на крик никакого внимания и продолжил свой путь через улицу. Тогда Брейден крикнул: