– Нет. Я не уеду.
– Блин! Эрилив… С тобой очень тяжело разговаривать. Ладно, ты живешь здесь до своей свадьбы на правах гостя, никто тебя никуда не гонит. Уезжай, приезжай, просто живи. Присмотришь за моей новой телохранительницей и натаскаешь ее, чтобы к моменту моего замужества она уже была полностью самостоятельна. Ай! Ты мне ногу сломаешь так! – Я выдохнула. – А ближе к дате венчания уезжаешь к своей невесте.
– Нет, – процедил он сквозь зубы и принялся массировать мою вторую ногу.
– Ну что нет-то? Что тебя не устраивает?
– Вика, прекрати меня мучить, – как-то устало произнес он, не глядя на меня. – Ты ведь все понимаешь и видишь. Я просто не могу… Не могу уехать от тебя. Не могу оставить тебя. Вообще не могу… И ничего не могу.
Мы помолчали. Он не поднимал лица и не смотрел в мою сторону, полностью сосредоточившись на массаже, а я разглядывала его сквозь ресницы.
Собака на сене! Сам не гам, но и другому не дам. Ничего не может, вообще не может, без меня не может. Вот и поговорили.
– Друзья? – тихо задала я вопрос.
– Больше, чем друзья, – печально ответил он. – Поворачивайся спиной, я разберу тебе волосы. А то ты сама до утра будешь расплетать все, что тебе Янка тут навертела.
Мы с девушками действительно прихорошились к застолью, и Яна под руководством сестры сделала прическу сначала Арейне, потом мне и самой Алексии. А уж после этого, воодушевившись, отправилась к Селене и Ниневии.
– А вишенки все равно мои, – решила я как-то сгладить разговор. – И не только с тортиков, но и из коктейлей. И на лошадке покатай. А насчет остального не заморачивайся, как-нибудь потом разберемся.
– Как скажешь. – Лирелл, погладив мои волосы, продолжил распутывать шедевр Яниты.
Расслабившись, я сидела и медитировала. В такие моменты всегда хочется что-то мурлыкать под нос или вспоминать стихи. Но так как петь я не умела, точнее, умела, но плохо и фальшивила, то рисковала это делать только наедине с собой или в шумной компании, когда кто-то тянет правильный мотив. Оставались стихи. Вот и бубнила я себе тихонечко под нос стих на заданную тему.
– Что ты там бормочешь? – не выдержал через минуту Эрилив. – Мне не слышно.
– Стих вспомнился. Вот и бубню…
– А погромче? С удовольствием послушаю стихи твоего мира.
– Можно и погромче. – Сев чуть поудобнее, я начала читать вслух стих, который написал Хименес Хуан Рамон: «Ты меня не догонишь, друг. Как безумный в слезах примчишься, а меня ни здесь, ни вокруг…»
Руки на моих волосах замерли.
– «Ты не сможешь остаться, друг. Я, возможно, вернусь обратно, а тебя ни здесь, ни вокруг».