А он сам? Боли нет, хотя отголоски еще сохранились в памяти невыносимым кошмаром. Резерв… хм, странно. Он же вроде весь выбросил. Откуда тогда… А что это течет щедрым ручьем в его руку? И кто в нее так крепко вцепился? М-да, похоже, у него дела намного лучше, чем запомнилось в тот миг, когда мир провалился в кромешный мрак. А значит, пора открывать глаза и проверять, насколько действительность соответствует сделанным выводам.
Как ни странно, действительность оказалась еще лучше домыслов. Зак лежал не на полу, как предполагал, а на широченной кровати. Судя по роскошному балдахину – королевской. За руку его крепко держал лежащий рядом Танио. Вот его вид Заку не понравился. Очень. Лицо бледное, даже с прозеленью, губы стиснуты. Прямо умирающий. Хотя энергию вливает в руку друга на удивление сильным потоком. Никогда раньше у него такой не получался. Такое впечатление, что Зак сидит на мощнейшем источнике и тянет магию напрямую. Резерв пополняется просто с невероятной скоростью.
– Танио… – Мать снова стоит над зятем с бокалом.
– Ма, не могу, – с отвращением мотнул головой тот и вдруг, перегнувшись куда-то вбок, забился в судорогах.
– Тан?! – Забыв про свои изыскания, маг ринулся к другу и крепко стиснул его плечи. – Что с ним, ма?!
– Ты можешь его усыпить? – неуверенно спросила магиня, и Зак немедленно исполнил ее просьбу.
Хотя Танио и успел промычать что-то протестующее, но в сон провалился мгновенно.
– Так что с ним такое? И где все?
– С ним ничего особенного. Первый раз своими руками человека убил. Вот и тошнит его уже целый звон, – со вздохом пояснила мать, присаживаясь ближе к сыну и обнимая его голову. – Никакие снадобья не помогают. Ты бы ему это воспоминание немного приглушил, что ли, а то оно у парня в глазах стоит.
– Как – «первый раз»? – не понял Зак. – А в Ландии? А разбойников? А того дикаря в башне?
– То было магией. И издалека. А сегодня он своими руками… то есть статуэткой… голову дикарю размозжил. Вся мантия… ну… в общем, выбросить придется. Но зато нас всех спас. Сейден говорит… – магиня всхлипнула, – думал, больше никогда не увидим свободной жизни.
– Ма… – тряхнул волосами Зак, – я не понял… почему Тан смог к нему подойти? Ведь нас всех… болью… я руки поднять не мог.
– Мы уже всё разгадали, – виновато подняв на сына взор, вздохнула магиня. – Не был он, Урсен этот, особенно сильным магом. Зато был очень хорошим экспериментатором. Он мог действовать болью только на тех, кого держал взглядом в прямом контакте. Нет, потом он нас, конечно, подчинил бы, и мы бы его приказов слушались точно как те, кто бросался на нас даже во сне. Но вначале нужно было победить. Сломать. Вот он и давил. А Танио мантию снять не успел и оставался невидимым. Оттого на него дикарь и не напал. Просто не видел. А Тан вначале ничего не понял и, лишь когда мы падать начали, сообразил, что дело нечисто. Но побоялся магией бить, видел, что наши удары не прошли. Вот и сообразил насчет статуэтки.