— Знаешь ли ты, что существуют и другие миры, отличные от нашего, доступ к которым нам отрезан после Сопряжения Сфер? Universa, называемая планами стихий и парастихий? Населенная существами, именуемыми демонами? Достижения Альзура et consortes объясняют также тем, что они сумели найти доступ к этим планам и существам. Что они могли этих существ вызывать и подчинять себе, что они вызывали демонов и постигали их секреты и знания. Я думаю, что это ерунда и выдумка, но все в это верят. Что делать, если вера настолько сильна? Чтобы продемонстрировать, что я очень близко подошел к раскрытию секретов старых мастеров, я должен был убедить Риссберг, что я могу вызывать демонов. Ортолан, который когда-то на самом деле успешно практиковал гоэтию, не хотел научить меня этому искусству. Он позволил себе дать оскорбительно низкую оценку моих магических способностей и советовал помнить, где мое место. Что ж, ради своей карьеры я буду помнить. До поры, до времени.
Черный кот, уставший от поглаживаний, соскочил с колен своего хозяина. Он измерил ведьмака холодным взглядом золотых, широко открытых глаз. И ушел, задрав хвост.
Геральту становилось все труднее дышать, он почувствовал проходящую по телу дрожь, которую никак не мог побороть. Положение было не из лучших, и только два обстоятельства вселяли надежду на благополучный исход. Во-первых, он был еще жив, а пока живешь — надейся, как говаривал в Каэр Морхене его наставник Весемир.
Во-вторых, обнадеживающим фактором было раздутое эго и высокомерие Дегерлунда. Чародей, похоже, влюбился в свои собственные речи в ранней юности, и, видимо, это была любовь на всю жизнь.
— Если невозможно было гоэтию совершить, — рассказывал чародей, покачивая медальоном и продолжая наслаждаться своим собственным голосом, — необходимо было гоэтию изобразить. Имитировать. Известно, что вызванный гоэтией демон часто вырывается и сеет уничтожение. Вот и мы посеяли. Несколько раз. Вырезали начисто несколько селений. А они поверили, что это был демон.
— Ты бы очень удивился, узнав, какие они легковерные. Когда-то я отрезал одному пойманному мужику голову и биоразлагаемым кетгутом пришил на ее месте голову большого козла, замаскировав стежки гипсом и краской. Затем я его продемонстрировал моим ученым коллегам как териоцефала, результат крайне сложного эксперимента в области создания людей с головами животных, эксперимента, к сожалению, лишь частично успешного, так как данный образец не выжил. Они поверили, представь себе. Я вырос в их глазах еще выше! Они все еще ждут, когда я сделаю кого-то, кто выживет. Я укрепляю их в этом мнении, время от времени пришивая какую-нибудь голову на обезглавленный труп.