– Я могу дать вам немного денег в долг.
Наш гость резко бросил пальцы на клавиши, выдавая невообразимый короткий проигрыш, и отрицательно помотал головой. Он ещё раз поклонился нам обоим, разворачиваясь на выход.
– А как называлась книга? – уже вслед зачем-то спросил мой учитель.
– Та какие-то стишки детские, – глухо донеслось из прихожей. – Денег жаль, почти три фунта скопил…
Гордый музыкант покинул наш дом. Мне, конечно, было чуточку грустно, но, с другой стороны, я прекрасно понимал Лиса. В краже старой книжки детских стишков наверняка замешан какой-нибудь бродяжка или сосед-пьяница, которому не хватило пары пенсов на пиво. И да, это явно не требовало расследования такого гениального ума, как мистер Ренар. Не его уровень, как говорится.
Думаю, господин Растеряефф тоже не обиделся на нас. А рыжего шалопая Фрэнсиса с его широкой русской душой всё же следовало предупредить, что не стоит злоупотреблять дружбой и дорогостоящим временем частного консультанта Скотленд-Ярда. При первом же случае я как-нибудь непременно ему это скажу.
– Мальчик мой…
– Да, сэр?
– Поищи в книжном шкафу сборник старых английских стишков. Что-то меня потянуло на сентиментальное чтение, хочу вспомнить детство.
В его большущей библиотеке была масса классики на разных языках, книги по химии и физике, потёртые тома о религии Азии и Востока, Библия короля Якова, что-то по оккультизму, так что с поиском детских стишков пришлось повозиться. Но они нашлись между «Иудейской войной» и биографией Оливера Кромвеля.
Когда я передал учителю тоненькую книжицу народных английских песенок для младшего возраста, он пролистал всё за полминуты, а потом вернул мне.
– Когда их издали?
– Э-э… – я заглянул в конец книжки, – восемь лет назад, сэр.
– Явно не первоиздание.
– Наверное, а почему?
– Мальчик мой, прости, что касаюсь, возможно, всё ещё болезненных тем, – мистер Лис прикрыл глаза и вытянул ноги в остроносых турецких тапках, поудобнее устраиваясь в кресле, – но не помнишь ли ты песенку про кораблик? Тебе наверняка напевала её мать.
Я задумался. Боль от потери родителей всегда жила в моём сердце, словно присыпанная пеплом, она тлела, словно угли, но уже не обжигала. Что же пела мне мама по вечерам, когда я засыпал? Мне было всего три годика, что я мог такого уж запомнить…
– «Кораблик»? Сэр, вы вот про это? Минуту…
По морю плыл кораблик
Небесно-золотой.
Он вёз подарки детям,
Таким, как мы с тобой.
На нём плывут матросы,
И снасти в шторм скрипят,
Не задают вопросы
Четырнадцать мышат.
Ведут они кораблик
От юга на восток,
Их палуба из листика,