Дафна была старше и мудрее Фионы и вынуждена была признать, что представление ее дочери о детстве и истории семьи не меняется со временем. И ей это не нравилось.
Она громко откашлялась, предупреждая о своем появлении, и вслед за тем вошла на кухню.
— Привет, мама, — радостно произнесла Фиона.
Дафна сверкнула глазами в ее сторону, после чего медленно подошла к столу, чтобы взять чайник.
— Я сделаю тебе чаю, — предложила Фиона, забрав его из рук матери. — Иди, садись.
Дафна выхватила у нее чайник:
— Я вполне могу вскипятить воду сама, большое тебе спасибо.
Грэм предостерегающе взглянул на Фиону, и та неохотно отступила.
— Мы как раз разговаривали о сегодняшнем вечере, — сказала Фиона.
— А что будет сегодня вечером? — спросила Дафна, наливая чай и сосредоточившись на том, чтобы ничего не уронить. Ей становилось все труднее удерживать что-либо в руках. «Черт, — думала она, — я разваливаюсь на части. Жаль, не могу свалить вину на Фиону, потому что она, кажется, и так готова принять на свой счет все, что я делаю».
— У нас вечеринка с друзьями, ты их знаешь — Тесс с Максом и Милли с Тимом.
— Хорошо. Желаю приятно провести время. Я присмотрю за детьми, так что вы сможете сэкономить на сиделке, — заговорила она слащавым голосом, насторожившим Фиону.
— Вообще-то мы с Грэмом думали, что было бы замечательно, если бы и ты пошла с нами. Ты никуда не ходила с тех пор, как переехала сюда. Тебе бы пошло на пользу, если бы ты встряхнулась немного.
— Лучше я останусь.
Фиона посмотрела на Грэма, ища у него поддержки, но он на сей раз предпочел держаться подальше.
— Дело в том, что мы уже давно наняли сиделку и не можем так сразу ей отказать. Нам все равно придется платить. Мы хотим сказать, то есть я хочу сказать, что мне бы хотелось, чтобы ты пошла с нами.
— Хорошо, — коротко ответила Дафна.
— Что-что?
— Я сказала «хорошо». Я пойду, если ты настаиваешь на том, что я не способна сама присмотреть за своими внуками. А могла бы.
Она не стала говорить, что ей хочется остаться потому, что дома она лучше себя чувствует, ибо это усилит подозрения Фионы в том, что ее мать действительно серьезно больна. Плохо, когда узнаешь, что твоя мать права насчет чего-то, но еще хуже удостовериться, что права твоя дочь.
И Дафна согласилась пойти с ними.
— А тебе даже «спасибо» сказать не за что, — проворчала Фиона Грэму после того, как ее мать поднялась наверх, чтобы злиться там на всех.
Грэм оторвался от газеты:
— Я на твоей стороне, ты это знаешь, но раз уж ты ведешь себя неправильно, то скажу тебе следующее. Ты упоминала, что проблема твоей матери состоит в том, что твой отец никогда не говорил ей, что она ведет себя неразумно, так что это вошло у нее в привычку. Из-за этого он ее и оставил, а меняться ей было уже слишком поздно.