Репортер тащит ко мне девчонку; та, видимо, чувствует, что я убить ее готова, и ударяется в рев. Мамаша пытается ее унять, рев переходит в визг. Не самый удачный кадр — я еще надеюсь, что Тед-Проныра не станет это снимать. Напрасно: птичка вылетела. Счастливые мгновения от фирмы «Кодак»: узоры стекают с шелкового платья, девчонка заходится плачем, Живчик лезет целоваться.
Боже!
Продолжения шоу никто не обещал: уразумев это, толпа нехотя рассасывается. Бланш, оказывается, спит и видит, как бы попасть в газету. Надо запомнить на будущее. Засекреченный Человек-амфибия под шумок пытается скрыться.
Мне необходимо узнать, как его зовут, — в разговоре с Люси я переведу на него стрелки. Я устремляюсь за Амфибией. Устремляюсь — это громко сказано: не забывайте, я потеряла одно сабо, мне остается ковылять походкой пеликана.
— Вы забыли куртку.
Что у меня с голосом, откуда этот идиотский щебет?
Амфибия окидывает меня таким взглядом, что по телу бегут мурашки.
— Вам она сейчас нужнее.
— Я сдам ее в чистку, а потом верну. Как вас зовут?
О, если бы я была на седьмом уровне! Тогда я бы элементарно выудила у Амфибии все, что меня интересует.
— Натаниэль Стивенс.
Я заношу информацию в головную базу данных и протягиваю Натаниэлю руку. Куда девались моя самоуверенность, мое самообладание, моя магия, наконец? Я как выжатый лимон, будто наколдовала себе всю последнюю коллекцию, от босоножек до серег. Снова чувствую себя облезлой бухгалтершей тридцати восьми лет.
— Зовите меня Ви. У вас есть визитка?
Он смеется. Не понимаю, что тут смешного. Визитками уже, кажется, обзавелись самые отсталые слои населения.
— Я военный. Визиток нам не полагается.
— Забавно, — реагирую я, ломая голову, как это клиента угораздило попасть в действующую армию, ведь там могут убить!
Застарелая некрофобия впивается в горло, я делаю шаг назад. Нет, он не клиент. А может, он клиент-мазохист? Будет о чем подумать на досуге.
Натаниэль протягивает руку, будто хочет ко мне прикоснуться, но вместо этого достает ручку из кармана своей куртки. (Ты разочарована, Ви? Серьезно?) Натаниэль записывает свой телефон.
— Позвоните, когда вздумаете вернуть куртку.
До меня доходит, что куртка лётная. Я-то думала, парень просто купил ее в «Блумингдейл». Оказывается, это не выпендреж, все по-настоящему.
— Вы летчик?
Я делаю умное лицо. Конечно, он никакой не клиент. Он от природы такой тарзанистый, чтоб его.
— Нет, я служу в морской пехоте. А куртку я купил в «Блумингдейл».
Не летчик, значит.
— Хорошо, я позвоню.
Нелетчик засовывает руки в карманы штанов, и хозяйство, без того внушительное, становится еще рельефнее. Я стараюсь не пялиться.