Не глядя я шёл вперёд, таща за собой вяло передвигающего ногами Лиса. Толпа осталась позади, но я до сих пор слышал крики вожделения, а пред моим взором навсегда останется тело той девушки. Её милое личико, искажённое страхом, болью и отвращению. Её глаза, из которых текут слёзы. И её тело, покрытое рубцами и моментально запекающейся кровью. Иногда врезаясь во что-то, я лишь шёл вперёд, не видя ничего перед собой. Шёл, пока не услышал знакомые голоса, пробивающиеся сквозь тягучую пелену ярости.
— Смотрю, нашим мужчинам очень понравилось представление. А ты, монашка, любишь такие развлечения?
— Заткнись.
— А в чём дело, это ведь ваших рук дело.
— Замолчи.
— Зачем нужны демоны, если люди сами извращают себя и превращают свой собственный мир в Геену?
— Закрой рот, шлюха!
— Ну-ну, давай спроси у них. Как вам, ребятки, понравилось?
Я поднял глаза на двух спорщиц. Обе, словно по команде, отшатнулись. Я сжигал их взглядом, гнев искал выхода.
— Эй, Торвальд, ты как? — осторожно спросила Ишет.
— Как эти жалкие создания могут существовать в этом мире? Как? — произнёс я тихо, — Как можно кричать о любви к ближнему своему? Как можно вешать о Боге, который прощает и любит всех? Как? Ответьте мне! Как?! — я уже кричал.
Я отпустил Лиса, но даже не посмотрел в его сторону, что бы убедиться, что с ним всё хорошо. Пнув коробку, которая подвернулась под ногу, я продолжал неотрывно смотреть на двух девушек. Представительниц двух противоборствующих коалиций. Ящик описал дугу и врезался в стоящий напротив каменный дом, разлетевшись в щепки с оглушительным грохотом.
— Ну же! Ответьте мне! А, Шарлотта? Это твой Бог. Он хочет этого? А?!
Адептка сделал несколько шагов назад. В её глазах читался страх.
— Торвальд я… не виновата… это…
— Что это? Во благо людей? Это во благо людей?! — я показал рукой в сторону площади, и моё лицо исказила страшная улыбка, — вот значит как? Мучить подобным образом тех, кто думает иначе? Тех, кто помогает другим, чем может? Так нужно поступать?!
— Я… я…, - на её глазах стали наворачиваться слёзы.
— Нужно уничтожать целые народы, потому что так хочет Бог? Да я плевал на вашего Бога, слышите, — я поднял глаза к небу и рассмеялся, — Эй, Господь, порази меня какой-нибудь драной молнией. Давай же! Ну же!
Раскинув руки, я продолжал стоять вот так, ожидая, сам не знаю чего.
— В чём же дело? Где твоя божественная кара, а?! — я с силой ударил кулаком по ближайшему дому, даже не почувствовав боли. Шарлотта отступила ещё на шаг, на её глазах блестели слёзы, но мне было плевать.
— Ну же! Долбаный ублюдок. Покажи мне свою хвалёную мощь, из-за которой гибнет столько людей! Покажись, что бы я мог растереть тебя в порошок. Это ты превратил этих людей в чудовищ! Это из-за таких, как ты, — я вновь перевёл взгляд на Шарлотту, и та всхлипнула от страха. Её колени предательски дрожали.