— Тогда надо с разгона, — предложил Коломиец, — пока не пробьем колею. И пусть поначалу это будет делать один танк.
Предложение показалось дельным. Мы быстренько собрали командиров танков, объяснили им задачу.
— Разрешите мне первому попробовать? — обратился к комбату механик-водитель Саенко. Его командир старшина Устинов поддержал просьбу.
Комбат вопросительно посмотрел на меня. Он еще не успел познакомиться со всеми людьми, не знал их деловых качеств. Я кивнул головой: эти справятся. Потом подошел к Устинову и Саенко, пожал им руки, пожелал успеха.
И вот одинокая тридцатьчетверка пошла на штурм высоты Безымянной. С разгону она бросалась на ее крутой заснеженный склон и скатывалась вниз. Раз, другой, третий… Метр за метром. Все выше и выше. И вот наконец она на вершине. А вслед за ней по пробитой колее пошли и другие машины. Правда, лишь Т-34. Тяжелый KB в тот день подняться на высоту так и не смог.
Пока танки штурмовали высоту Безымянную, время безвозвратно ушло. Атаку Красной Горки пришлось отложить до следующего дня. Это было необходимо еще и потому, что в баках машин почти не осталось горючего. Однако с выходом на высоту танки смогли до наступления темноты вести огонь по западной опушке леса, расположенного в непосредственной близости от Красной Горки, и уничтожили там несколько орудий и пулеметных точек врага. Был нанесен урон и его живой силе.
— Завтра нам будет легче, — заметил начальник штаба батальона старший лейтенант Тормоз, собрав от командиров рот сведения о пораженных огневых точках противника.
Но он ошибся. Легко нам не было. Едва наши танки и пехота пошли вперед, как из Красной Горки, из ближних деревенек, из леса ударили вражеские пушки и пулеметы. Их у противника было еще много, и вели они огонь по заранее пристрелянным участкам. Особенно беспокоили минометы. Нам-то они особого вреда принести не могли, а вот пехоте пришлось туго, и она вскоре залегла. Да и танки двигались по снегу очень медленно.
На этот раз я находился вместе с экипажем лейтенанта М. С. Бирюкова — того самого Бирюкова, с которым мы два месяца назад в бою за Коркодиново совершили рейд в тыл врага и выдержали осаду в подбитом КВ. Только экипаж у него был уже другой, да и танк тоже…
Слышу, как Коломиец докладывает по рации на КП бригады обстановку. Майор Котов после некоторого раздумья отвечает:
— Ведите огонь и маневрируйте, чтобы не дать им пристреляться. Мы постараемся помочь.
Маневрировать трудно: мешает снег. Однако по мере возможности пытаемся это делать, одновременно отвечая на огонь гитлеровцев своим огнем. Наша пехота короткими перебежками приближается к нам. Впрочем, назвать это перебежками можно лишь условно: бойцы почти по пояс утопают в рыхлом снегу.