* * *
– С вами всё в порядке?
Вопрос застал Петру врасплох. Ей потребовалось мгновение, чтобы вернуться в реальный мир. Его лицо было ей знакомо. Как и место, где она находилась, – в дорогущем супермаркете «Европа» на углу Керзон-стрит и Кларджес-стрит. Теперь Петра вспомнила. Дома не было еды.
– Вы ведь мисс Гауденци, не так ли? – спросил незнакомец.
– Да.
Он держал пакет с яблоками.
– Вы их уронили.
Она посмотрела на пакет.
– Неужели?
– Вы уверены, что с вами всё в порядке? У вас слегка… потерянный вид.
– Со мной всё в порядке.
– Вы вся дрожите.
Так оно и было, но Петра все равно огрызнулась:
– Я же сказала, со мной всё в порядке.
Это была ложь. В один миг она запасалась продуктами, а в следующий стреляла в людей в гостиничном номере. Эта мысль впилась в ее мозг. Память была похожа на сон – все казалось нереальным, – и все же это была память, ментальная запись того, что она когда-то сделала.
Мужчина был в джинсах и плотном черном свитере, надетом поверх белой футболки. Высокий, метра под два ростом. Волосы такие же темные, как и у нее – почти черные, – и такие же густые. У него был крупный римский нос и пронзительные голубые глаза, такие же ясные, как синева, которую Петра видела из окна самолета сегодня утром. Чего она не могла вспомнить, так это его имени.
– Извините, я забыла… – растерянно пролепетала она.
Он протянул ей яблоки:
– Я – Фрэнк.
Фрэнк Уайт. Да, это он. Они жили в одном доме. Пару раз в течение недели до Нью-Йорка они сталкивались в парадном. И даже несколько раз обменялись ни к чему не обязывающими фразами: приветствие, прощание, комментарий о погоде.
– Простите, я не хотела грубить, – сказала Петра.
– Ничего страшного. Забудьте.
– Я просто устала. Это все долгий перелет.
– Вы были за границей?
– Да.
– Где?
Вопросы следовали слишком быстро и прямолинейно.
– Деловая поездка. В пару мест.
Похоже, ее нежелание отвечать на них не ускользнуло от него. Расплатившись за покупки, они вышли на Керзон-стрит. Он посмотрел на мелочь на своей ладони:
– Это место как Бермудский треугольник. Деньги просто исчезают в нем.
Перед ними, по другую сторону улицы, высился фасад Третьей Церкви Христа. Вырезанные в камне над входом, в глаза бросались три фразы: ИСЦЕЛИ СТРАЖДУЩЕГО. ОМОЙ ПРОКАЖЕННОГО. ВОСКРЕСИ МЕРТВОГО. И вновь Петра представила Марина, как тот стоит у раздвижных стеклянных дверей и хнычет, словно ребенок, а первая пуля впивается ему в горло. Отец пяти детей… Она на мгновение закрыла глаза и попыталась прогнать этот образ.
Фрэнк Уайт продолжал болтать. Они вошли в дом и вызвали лифт. На столе вестибюля лежал большой пухлый конверт, адресованный ей. Петра посмотрела на обратную сторону и узнала смазанный штемпель. Письмо было из турагентства «Адельфи трэвел». Вернее, из Маджента-Хаус. Судя по всему, очередная порция информации, которую нужно было переварить и запомнить.