Непристойная шутка завела Карину, и ее соски стали видны сквозь пену. Он тихо рассмеялся и сел рядом с ней в ванну. Схватил ее за бедра, легко притянул к себе и поместил сверху так, что она оказалась распростертой у него на коленях. Ее спина прижималась к его груди, его руки стали ласкать ее грудь, иногда проводя большим пальцем по соску. Карина стонала и ерзала у него на коленях. Влажные касания их тел, включая интимные части, сводили с ума.
– Макс…
– У тебя столько чувствительных мест, я ни одного не хочу пропустить. – Он убрал ее волосы в сторону и легонько куснул за шею. – Тебе нужно законом запретить носить одежду. Моя бы воля, ты бы всюду голой ходила.
Карина засмеялась, но Макс уже делал кое-что весьма нескромное у нее между ног, и смех перешел в сдавленный вздох.
– Я все-таки слишком много ем. Вот Джульетта с Венецией все время на диетах сидят, чтобы не толстеть.
Он сжал ей грудь:
– И в результате там и подержаться не за что. Поверь мне, Карина, ни одну женщину я так не хотел, как тебя. Твои изгибы могут вдохновить на эротические полотна и на тысячу оргазмов.
Его слова звучали искренне, и внутри у нее что-то отпустило. Ее ноги раздвинулись в воде, открывая ему полный доступ.
– Думаю, тебе полагается награда за такие слова.
– Думаю, я возьму ее прямо сейчас.
Макс вдруг рассвирепел и поставил ее на колени. Оказавшись в таком уязвимом положении, взволнованная, Карина только возбудилась еще больше и украдкой взглянула на их отражение в большом зеркале.
Он пробормотал что-то себе под нос и поймал ее взгляд.
Она не узнала стоявшую перед ней женщину. Голая. На коленях. Волосы в беспорядке рассыпались по плечам, губы распухли, в глазах мечтательное выражение. Макс был похож на воина, собирающегося овладеть своей женщиной, и она с восторгом увидела, как он взял презерватив и надел.
– Любишь посмотреть?
От его хриплого голоса у нее с губ сорвался стон. Она кивнула, мысленно удивляясь, почему ей так хочется делать с ним все прямо сегодня, пока не упадет без сил, до предела насытившаяся и измученная.
– Молодчина. Держись за края.
Карина ухватилась за гладкий белый мрамор. Его ладони потерли ей ягодицы, словно разогревая их зачем-то, и одним резким движением он вошел в нее.
Наслаждение было почти невыносимым. Она ухватилась крепче, и он вошел глубже. Плеск воды в ванне, вид его, берущего ее сзади, неумолимая сила оргазма – все разом нахлынуло на нее и сплелось в какую-то адскую смесь. Его потемневшие глаза стали дикими, встретившись с ее взглядом в зеркале.
– Ты моя, Карина. Помни это.